Неужто это надо объяснять?!

– Наш предшественник может вернуться. – Я жалобно глянула на странного мужчину, волею непонятно каких сил оказавшегося единственным союзником и защитником.

Таинственный некто уже был уверенно отнесен к нехорошим, опасным людям, и встречаться с ним мне категорически не хотелось.

Однако Тавиш придерживался иного мнения.

– Отлично, пускай возвращается, – зловеще произнес он и многозначительно пошевелил в воздухе длиннющими черными когтями.

Пока шли, он успел научиться по своей воле отращивать и скрывать их, и теперь откровенно забавлялся. Впрочем, смысл сказанного от этого менее жутким не стал.

– Ты не убьешь его! – заранее откуда-то зная, что ко мне не прислушаются, практически взвыла я.

– Прости, Михаэлла, но у меня не останется выбора, – буднично сообщил беловолосый монстр. – Не хочу, чтобы нас здесь видели.

– Так давай просто уйдем! – Я почти умоляла. – Тебе же не нравился этот домишко. Засядем в одном из охотничьих, они крепкие, в некоторых даже одеяла есть.

Дура я, дура, что сразу не повела его туда! Побоялась нечаянно натолкнуться на какого-нибудь смельчака, хоть таковых и не ожидалось, теперь вот не знаю, как спасти жизнь неизвестного вора. Ладно, на саму вороватую личность мне плевать, но не хочется, чтобы на Тавише была еще кровь.

– Сразу не нравился, теперь понравился, делов-то, – не сдавался этот упрямец.

– Почему? – почти простонала я.

Он всегда отвечал, если я прямо спрашивала. Вряд ли потому, что так сильно доверял, скорее всего, просто еще не научился как следует увиливать и выкручиваться.

Прямо ответил и сейчас:

– Я чувствую здесь магию.

Понятия не имею, что там чувствовал Тавиш, и уж тем более мне не дано знать, что он с этим сделал, но пол перестал жутко трещать и опасно прогибаться под его весом. Правда, заметила я это лишь на следующий день. Этот же провела в страхе и изо всех сил молила покровителей, чтобы таинственный хозяин хорошей еды и лохмотьев не вернулся.

Странно, но они услышали, даже помогли. До следующего утра никто так и не пришел. А потом меня отпустило, страхи улеглись, мысли снова вернулись к враз изменившейся жизни.

Мы провели в болотном домике без малого трое суток. Из них первые двое не происходило ничего. То есть почти ничего. Тавиш каким-то странным образом укрепил дом, я нашла и отмыла несколько засохших бурых капель с пола. Еду, оставленную предыдущим путником, я трогать отказывалась, как один беловолосый искуситель ни соблазнял. Ела то, что мы принесли. А он не стеснялся, еще и упоминать не забывал, что нашему предшественнику все это в любом случае больше не пригодится.

К вечеру ему, видимо, надоело меня изводить, и он, предупредив, что будет отсутствовать около часа, вышел из дома. Я потом еще слышала, как шуршат заросли. Зато смогла использовать это время, чтобы осмотреть ногу и вычистить одежду, насколько это было вообще возможно. Я, конечно, в бедности росла, но мама Мианна приучила не быть грязнулей.

Вернулся Тавиш с возмутительно довольной физиономией и, отыскав целый, хоть и ржавый котелок, натаскал немного воды. Он чистый источник нашел. Вот может же, когда хочет, быть нормальным! Когда никого не грабит и не порывается убить.

А на исходе второго дня его словно демоны покусали. Обычно тихий и задумчивый мужчина нервно мерил шагами единственную комнатку, то уходил, то возвращался, и все как-то странно поглядывал на меня. Так, что я даже в платок поглубже спряталась.

Помогло мало. Его взгляд прожигал. Сквозь одежду, через кожу, кажется, в самую душу пробирался.