После того, как начался отчет к старту, на сердце было уже не так сумрачно. Все же последний свой бой, будучи мигуми, я выиграла. Последней спасенной мною жизнью стала молоденькая девочка с красивым именем Фалима. На прощанье она горячее обняла меня и, пряча слезы, произнесла короткое «спасибо».

Но мне этого было достаточно.

Мне хотелось верить, что у нее все будет хорошо. Меня с малолетства готовили к тому, что однажды, и скорее рано, чем поздно, я умру. Заставляли вырабатывать привычку относиться к каждому заданию, как к последнему. Но я не была готова и сейчас отчетливо понимала это. Я безумно, до скрежета зубами, хотела дышать, хотела чувствовать и жить.

Жить вопреки всему и всем.

Корабль, удачно отшвартовавшись, вышел на заданный курс. На мониторе перед глазами мелькали цифры. Но я словно не видела их, отстранено понимая, что судно разгоняется.

Пять минут полета…

Я вывела крейсер в заданный коридор и автоматически доложила в командный пункт на Ганимеде:

- Пять минут, полет в штатном режиме.

И хотя голос мой звучал ровно, пальцы, включающие ускорение, предательски дрожали. Сердце сходило с ума в безумном ритме, грозясь разорвать грудную клетку.

Десять минут полета…

Я скорее инстинктивно почувствовала, чем отметила на мониторе изменения, произошедшие с кораблем. До гиперпрыжка оставалась еще пара секунд, когда меня прижало к креслу. Сделав судорожный вдох, ощутила во рту вкус крови. Глаза опалило огнем, а уши заложило так, что звук собственного сердца звучал набатом. Ломающая изнутри боль раздирала. Казалось, прошла вечность, когда меня отпустило. Не медленно, а внезапно, будто плиту, прижимающую меня к креслу, просто подняли.

Обессилив, я сползла на пол. Автоматически достала из кармана медкомплект и, не раздумывая ни секунды, вколола себе, прижимая специальные ампулы к шее, сначала обезболивающее, а потом и генетические хаониты. Тот факт, что у меня внутренние повреждения и, возможно, разрывы тканей и так был понятен.

Одно поражало, как я вообще выжила!?

А главное, как долго продлится эта моя жизнь? Система молчала. Корабль медленно затихал, поочередно отключались приборы освещения. Все вокруг погружалось в обрекающую меня непроглядную тьму.

5. Глава 4

Глубокий космос, десантный крейсер «А» класса «Судроу»

Когда-то давно бабушка рассказала мне историю о сотворении мира. О великом Боге, который видел всех и каждого и способен был сотворить чудо. Когда-то тысячи лет назад существовали церкви, где люди неистово молились и восхваляли Всевышнего. Но человечество покинуло Землю, и вера поутихла.

Это казалось таким глупым - верить в каких-то там богов.

Скорее учеными не отрицалось существование высших материй, ко всему был рациональный подход. А чудо? Оно осталось только в детских сказках. Но сейчас я отчетливо поняла, что желаю верить в высшие силы. Я хочу воззвать к Богу и неистово молиться, а главное быть услышанной.

- Боже, боженька,- шептала я, потрескавшимися от обезвоживания губами,- я прошу тебя, дай мне еще один шанс! Пошли мне спасение! Я прошу тебя не оставляй, не бросай меня. Я хочу жить. Пожалуйста, услышь меня. Я так хочу жить!

Непривычные слезы стекали по щекам, оставляя мокрые дорожки. Я лежала на полу не в силах пошевелиться и чувствовала, будто примерзаю к металлу. Холод пробирал до костей, меня трясло и знобило.

- Боженька, услышь меня! Спаси меня, пожалуйста. Я так хочу жить, мне так хочется быть счастливой! - мой голос дрожал.

Хаониты делали свое дело, восстанавливая внутренние органы, но вот от обезвоживания, голода и холода, спасти они неспособны.