– Простите, – не удержался Крокодил, – вы тоже мигрант?

Синий человек с трудом улыбнулся, вернее, чуть приподнял верхнюю губу, и обнаружилось, что зубы у него фарфорово-голубые. Дышал он через силу: казалось, воздух в легких доставляет ему неудобства.

– Откуда вы? – жадно спросил Крокодил.

– Дару, – глухо пророкотал синекожий.

Крокодил предложил ему сесть; синий человек заколебался – было видно, что ему некомфортно, жарко, душно и в то же время очень хочется поговорить.

Он не стал садиться – просто оперся о стол синими ладонями с фиолетовыми ногтями. Стол покачнулся.

– Вы давно здесь? – спросил Крокодил.

Синий человек вытер со лба пот:

– Я забыл свою речь… Теперь постоянно путаюсь во времени. В родном языке семнадцать… один и семь… конструкций для прошедшего времени. Глубокое прошлое. И двадцать пять конструкций… для времени, которое будет. Теперь не могу сказать, давно ли я здесь. Несколько… оборотов. Дней.

– Что у вас там случилось, на Дару, почему вы мигрировали?

– Катастрофа, – человек облизнул иссиня-черные губы. – Тепловая катастрофа. Таяние ледников… А вы откуда?

– Земля, – сказал Крокодил и добавил, не задумываясь: – Тоже катастрофа. Разумеется. Все взорвалось.

Ему расхотелось разговаривать дальше. К счастью, синий человек почти сразу вышел – жестом показав, что ему трудно дышать.

Офицер миграционной службы сменился. Теперь это был пожилой, сухощавый и сухой в обращении тип. Увидев Крокодила, он кивнул ему безо всякого интереса.

– Я хочу получить доступ к своим документам, – сказал Крокодил. – В частности, к моему посланию себе.

Офицер смотрел на него, как на испорченный телевизор со слишком громким звуком.

– Я желаю слышать мое послание себе, – повторил Крокодил, закипая. – Мне не были даны необходимые разъяснения. Меня спровадили, как груз, воспользовавшись шоковым состоянием…

Сухой офицер молча протянул руку. После пятисекундного замешательства Крокодил понял, что тот хочет получить его деревяшку – временное удостоверение. Крокодил снял с шеи цепочку; офицер все так же молча взял документ и опустил в гнездо прибора, помещавшегося на столе. Тут же посреди комнаты, рядом с Крокодилом и почти касаясь его, возникло видение – он сам.

Голографический призрак заговорил знакомым голосом, со знакомыми интонациями, но Крокодил не мог понять ни слова. В какой-то момент виртуальный персонаж обернулся через плечо; Крокодил помнил этот жест, но совершенно забыл слова, его сопровождавшие.

– Ничего не понимаю.

Офицер, не говоря ни слова, протянул Крокодилу его удостоверение, а вместе с ним лист «бересты» с напечатанным текстом:

«Приветствую. Плоский хлеб… непривычный способ вступать в контакт. Слушай, не удивляйся, не злись. Я принял решение эмигрировать с Земли. Удачно, что есть такая возможность… Осталась такая возможность. Можешь поверить – на Земле у тебя будущего нет. Это не эмоциональное решение, не истерическое, это глубоко обдуманное решение… Ты сам его принял. Тебе передадут информацию. Удачи!»

Крокодил еще раз перечитал текст. Офицер, не обращая на него внимания, разглядывал воду в огромном плоском блюде на столе, изредка касался ее деревянной палочкой.

«На Земле у тебя будущего нет…»

– Мне нужна информация, – сказал Крокодил.

Офицер поднял глаза.

– Мне нужна информация о моей родной планете.

Офицер снова взял деревянную плашку, удостоверяющую личность Крокодила. Поместил в гнездо. Протянул Крокодилу новый кусок бересты.

«Третья крупная планета Солнечной системы, – прочитал Крокодил. – Проявляет геологическую активность…»