Германия имела резерв из 67 легких батарей и 17 батарей легких гаубиц и несла значительно меньшие потери в орудиях. Поэтому в первые 2–3 месяца войны изготавливалось не свыше 15, а к концу года до 100 орудий в месяц. Выпуск тяжелых орудий был налажен лишь к началу 1915 г., а за всю кампанию 1914 г. их было изготовлено не более 20. Производство порохов выросло с 200 т по расчетам мирного времени до 4500 т в декабре 1914 г. Австро-венгерская артиллерия выступила на войну с 500 снарядами на орудие – наименьшим запасом среди других стран, несмотря на предвоенные усилия.

Осенью 1914 г. расход снарядов на орудие составлял примерно 5 снарядов в день. В начале 1915 г. на одно орудие английской армии в день приходилось от 4 до 10 снарядов – в 6–7 раз меньше довоенных норм. Резерв орудий и пулеметов перед войной рассчитывался всего в 25 %. Член парламента капитан Райт сообщал: «Наш паек – два снаряда на пушку, восемь снарядов на батарею в день… В отношении снарядов мы посажены на голодный паек». Командующий английскими войсками во Франции Френч писал: «Снарядов хватает лишь на часовую бомбардировку небольшого участка вражеского фронта; в случае перехода немцев в контратаку нам нечем отбивать их нападение…» Кроме того, некоторые типы снарядов имели ненадежные взрыватели и часто преждевременно взрывались или не взрывались вовсе. Пулеметов также не хватало – к концу 1914 г. французы выпускали около 150, немцы – до 200 пулеметов в месяц. Только с патронами ситуация была лучше – французы имели 1,3 млрд патронов и к концу октября изготавливали 3,5 млн патронов в день. Германия имела к началу войны более 1 млрд патронов.

Недостаток традиционной артиллерии стали возмещать артиллерией карманной, т. е. гранатами. К XX в. они были прочно забыты почти всеми армиями и получили второе рождение только по опыту Русско-японской войны.

Первые британские гранаты были приняты на вооружение еще в 1908 г. под впечатлением от успехов японских и русских гранат, но обладали контактными взрывателями, не удобными для неопытных солдат в условиях траншейной войны. Достаточно было задеть гранатой о стенку окопа, как она взрывалась. Противник, наоборот, успешно защищался от них деревянными щитами или даже ловил в воздухе. К тому же промышленность еще не справлялась с выпуском миллионов гранат. Например, в ноябре 1914 г. на весь состав британского корпуса во Франции приходилось не более 70 ручных и 630 ружейных гранат в неделю. Тогда же при потребности 4000 гранат в неделю выпускалось всего 70, в декабре выпуск дошел до 2500, но в начале 1915 г. требовалось уже 10 000. В сентябре 1915 г. компания «Нобель» выпускала всего лишь 5000 контактных взрывателей для гранат в неделю. Поэтому пришлось широко импровизировать. В 1915 г. появились «банки джема», или «жестянки» (официально граната № 8) – двойные цилиндры, между стенок которых засыпалась артиллерийская шрапнель, а в качестве взрывчатки использовался аммонал. Запал гранаты поджигался специальной нарукавной повязкой или даже сигаретой. Похожая по принципу граната «Щетка» (граната № 9) из-за специфической формы рукоятки внешне напоминала щетку для волос. «Бэтти» представляла собой чугунный цилиндр с насечками. Даже гранаты промышленного производства из-за крайне низкого контроля качества часто приводили к несчастным случаям. Граната Миллса, она же граната № 5 стала самой массовой гранатой Первой мировой, выпущенной в количестве около 70 млн экземпляров (в 1916-м производилось 800 000 гранат в неделю).