– Просить идёшь? Знаю. Знаю, что просить идёшь, не отпирайся. Не туда идёшь только, не туда. Не здесь нужно. К Крымскому мосту иди. Там энергетика сегодня невероятная. Вчера мужик с него в реку сбросился, вот потеха была! Голый совсем, всё с себя снял. На опоры залез и как сиганёт вниз! До сих пор круги на воде остались. Не знаешь, что ли? Да вся Москва на те круги уже ходила смотреть. А ты не знаешь, ну даёт! След от утопленника зачерпни, умойся, так тебе удача его достанется. Пойдём со мной, я тебе покажу, где он… того!

Она схватила Гая за руку, он брезгливо вырвался. Не то, что бы испугался, а просто невыносимо противно идти рядом с сумасшедшей нищенкой, от которой, кстати, ещё и плохо пахло странной смесью тухлой рыбы и медицинской карболки. Он быстро, почти бегом пустился по асфальту, лишь бы подальше от неё. Девочка не отставала, бежала рядом, назойливо старалась всё время заглянуть ему в лицо, схватить за край футболки, и приговаривала:

– Я покажу тебе, покажу, а, кроме меня, никто тебе не покажет…

Гай прибавил ходу по неожиданно пустынному тротуару. Она, кажется, отстала. Рванулся и, уже совсем задыхаясь, на красный свет пересёк Дорогу. Плюхнулся на скамейку возле небольшого музейного сквера. Поднял глаза на часовню, что оказалась перед ним. В этот момент почему-то сзади, за спинкой лавочки и за затылком Гая опять раздался хрипловатый неприятный голосок страшной девочки:

– Ну, пойдём же… Тебе ни с кем не будет так весело, как со мной. Я тебе и спеть могу, хочешь? Любое желание исполню. И станцевать могу, и сказки знаю. А ты за это только сходи со мной, посмотри на круги по воде от утопленника…

Гай вскочил, вытянул руки, словно отгораживаясь от кошмара, и закричал:

– Да уйди ты уже! Денег у меня нет, будешь приставать, я полицию вызову.

Он опустил руку в карман, обозначив намерение достать мобильный телефон. Девочка прищурила глаза и засмеялась:

– Какая полиция? Ты сам в бегах. И денег у тебя нет, точно. Да я ж денег и не прошу. Сама тебе всё, что хочешь, дать готова. Развеселить тебя хочу. А ты за это только сходи со мной к Крымскому мосту…

Безнадёжной тоской сжалось сердце. Безбрежной, бесконечной печалью.

– Уйди, – уже тихо и просительно сказал он, – уйди, пожалуйста.

Девочка заскакала вокруг него на одной ноге, радостно напевая речитативом:

– Да я поиграть, просто поиграть с тобой хочу. Скучно мне, скучно. Когда ещё меня отпустит…

Она наворачивала круги вокруг Гая, темп убыстрялся и убыстрялся.

– Кто ты? – уже покорно спросил он.

Девочка внезапно остановилась и залилась своим каркающим, хрипловатым смехом. Одна половина лица у неё так и оставалась безучастной, вторую корчили гримасы.

– А то не знаешь?

Она настырно, так же, как и до этого, заглянула ему в лицо: особенно, снизу, подлезая под его взгляд, и удивилась:

– И точно. Не знаешь. Я же вижу, что просить пришёл, а не знаешь… Да как же так?

Она всплеснула грязными руками, Гай ненароком заметил, что ногти у неё квадратно обкусаны до самых пальцев, и, кажется, расстроилась.

– Ваганьки мы, те самые, которых с Кулишек прогнали. Неужто не помнишь? Шуму-то, шуму было, весь город об этом говорил…

Гай отрицательно помотал головой. Она опять поднырнула под его лицо, жалобно и одновременно как-то с нетерпеливым сладострастием ловила взгляд:

– Да как же так, не знаешь… К нам на забаву кто только не приезжает! Забыли, неужели забыли? Да, нет, быть не может. Это скучный ты человек, вот и маешься. Всего-то и хочу, развеселить тебя. На круги посмотреть, это же так весело! Ну, если не на Крымском, то здесь хотя бы, глянь.