Чувствуя себя красной тряпкой, на которую прет разозленный тореадором бульдобык, я тоненько пискнула и, не придумав ничего лучшего, попыталась перелезть через парапет. Глупо, конечно, если не сказать безумно, но в тот момент контролировать свои поступки мне было сложно, вот я и полезла.

— Ненормальная! — совсем не по-мужски завизжал этот потный детина, подлетая ко мне. — Ты что творишь?!

— От вас спасаюсь. — Платье-чехол и шпильки не придавали мне маневренности, поэтому перелезть я никуда не успела. К счастью, наверное. — Не подходите! — испуганно отскочив, на всякий случай выставила вперед руку и замахнулась сумочкой.

Небось, еще один селаниевский ухажер. Как будто мне было мало месье Яго. Ягуара то есть. Тьфу ты! Грегуара!

— Ты была на репетиции?! — не впечатлившись сумочкой, зашипел незнакомец.

Сжал руки в кулаки (одним таким можно запросто отправить в нокаут) и продолжил свое наступление.

А я — отступление.

— Не была, — отодвинулась еще на шаг, потом на два и едва не застонала, когда каблук угодил в выбоину в плитах, и, судя по подозрительному треску, не выжил.

— А что же Грег… Ну то есть Мируар Фриэль?!

— А мируар Фриэль, наверное, был, — съежилась под полыхнувшим безумием взглядом.

— Ты виделась с ним? Что он тебе сказал?! Нет! Что ты ему сказала?!

— Что… увольняюсь? — огляделась по сторонам, гадая, как бы половчее скинуть туфли, чтобы было удобней бежать до театра. Выражение лица сталкера, зачехленного в элегантный костюм-тройку, если честно, пугало.

— Дура! — взвыл черноволосый, да так громко, будто ему только что на больную мозоль наступили или Луард проехал по ноге колесом. — Какая же ты дура! Ты все испортила!

К чувству страха прибавилось раздражение. Ну знаете ли. Нападает, пугает, оскорбляет. Наверное, и правда настало время звать Луарда.

Чем я и пригрозила. Водитель ростом и шириной плеч будет не меньше этого бугая.

— Все, адью, — попрощалась холодно. Доломав каблук, прихрамывая, поковыляла в сторону театра. Там ведь должна быть какая-никакая охрана.

— Постой! — удержал меня за руку мужик в клеточку, вызвав в моем теле массовое самоубийство последних оставшихся в живых нервных клеток. — А как прошла встреча с Демаре? Только не говори, что ты и на собеседовании провалилась! Он тебя взял?

Да чтобы всякие Демаре меня брали?!

И куда только мысли сползают…

— Извините, а вам что за дело? — дернула локтем в попытке сбросить ручищу преследователя.

— Какое ты произвела на него впечатление? — не обращая внимания на мои попытки от него избавиться, продолжал докапываться подозрительный тип, пяля на меня свои темные, горящие нездоровым любопытством глаза. — Ему понравилось? О чем он тебя спрашивал?

— Не знаю, понравилось ли мируару, а вот мне однозначно нет. Всего доброго, сэр.

На этот раз бульдобык не стал меня задерживать, но и оставлять в покое тоже не спешил. Шел следом и назойливо дышал в затылок:

— Ладно, сам-а… Я сам! Разберусь. А ты сиди пока дома и никуда не высовывайся! Тебе ясно?!

Легко сказать, сиди дома. Не высовывайся. А как мне в нем сидеть, если у меня больше нет этого самого дома? Тело забрали, из мира родного выбросили. Теперь вот еще и из дома не родного выставляют. И куда мне здесь бедной податься? К кому?

Я никогда себя не жалела, слезы лить не любила, но в тот момент мне стало так за себя обидно, что захотелось вот прямо сейчас взять и разреветься. Что я и сделала. Шмыгнула носом и поняла, что все, не могу больше держать это в себе. С горем пополам добралась до кованой скамейки, сидя на которой можно любоваться лазурью неба, незаметно перетекающей в морскую. Но сейчас мне было не до лазурей и не до любования.