Поэтому Брина решила не превращаться.

– Тедди, – позвала она, и медвежонок материализовался на ее кровати. Мордочкой коснулся ее ладони. – Мне нужна твоя помощь. Прокатишь меня?

Одной из удивительных особенностей окдонов был отвод глаз. Они умели быть незаметными, когда того хотели, а еще отлично лазали. Брина вполне могла выйти из комнаты и пройти к Фабиану по коридору, Тедди смог бы ее спрятать, но так она теряла много времени. Комнаты принца находились в этом крыле, на третьем этаже, если смотреть по диагонали, она даже видела его балкон. Поэтому распахнула балконную дверь и зацепилась за шею своего фамильяра, который увеличился в размерах, превратившись в настоящего медведя.

Спустя десять минут она поняла, что с выбором не ошиблась, когда шагнула на широченный балкон, ведущий в покои Фабиана. Тедди уменьшился в размерах и растаял в ночи. Точнее, сделал вид, ведь ее медвежонок всегда был с ней, с самого детства. А вот Брина вытерла вспотевшие ладони о брюки и замерла в нерешительности перед балконной дверью.

Ехать сюда на спине Тедди было гораздо проще, чем постучаться к Фабиану. Вот она дурочка, даже не придумала, что скажет! Может, не надо? Или надо? Брина успела отбежать к краю балкона, а потом вернуться. Почти решилась на то, чтобы постучаться, как дверь перед ней распахнулась.

Они с Фабианом столкнулись лицом к лицу, и он выглядел не менее изумленным, чем она сама в отражении его глаз.

– Что ты здесь делаешь? – выдохнул принц.

– Дышу свежим воздухом, – по привычке брякнула Брина.

Фабиан прищурился.

– На моем балконе?

– А это что? – огляделась принцесса. – Твой балкон? Я не знала. Просто гуляла, смотрю широкий балкон…

– Тогда я закрываю двери, – сообщил он и действительно собрался от нее закрыться.

– Подожди! – рявкнула Брина, бросилась следом, споткнулась и влетела в принца. По инерции их отбросило в комнату. Фабиан, конечно, устоял, не позволил им упасть, но теперь сжимал руки на плечах принцессы. – Ты тоже куда-то шел?

Он не спешил убирать руки, а Брине дико захотелось прижаться щекой к его груди. Или губами к его губам! Но она так сильно напортачила, что он имеет полное право на нее злиться.

– Дышать воздухом, зачем еще ходят на балкон?

– Я не знаю, – растерянно хлопнула глазами принцесса и расстроилась, когда принц все-таки отстранился, отшагнул от нее.  – Может, затем, чтобы поговорить со своей парой?

В глазах Фабиана вспыхнуло понимание.

– Может, чтобы о чем-то спросить?

– Спрашивай. Я же здесь.

Он с шумом втянул в себе воздух, а затем выдохнул:

– Почему ты рассталась с Сирианом?

– Вообще-то именно он меня бросил.

– Что? – зарычал Фабиан. – Да как он посмел?

– Нормальная ситуация для меня, – пожала плечами Брина и призналась: – Я выросла со знанием, что всем нужна как принцесса, а не как я сама. Сириан мне об этом напомнил. Сказал, что я сижу в башне и ко мне не пробиться. Боюсь, что мне сделают больно, поэтому никого к себе не подпускаю. Но самое обидное, что больно все равно. От одиночества.

Брина не осознавала, что плачет, пока Фабиан не шагнул к ней, раскрывая объятия, и притянул к себе, сцеловывая каждую слезинку. И это было самое божественное ощущение в мире. Ощущение защиты, ощущение дома, самое желанное и будоражащее одновременно. Ощущение прощения. И самое лучшее чувство – любовь.

– Так зачем на балкон шел ты? – поинтересовалась Брина, боясь спугнуть их мгновение счастья.