— Без понятия. — Клим качает головой. — Какой-то мудак.

Он присаживается рядом, внимательно оглядывая меня с ног до головы.

— Он может оказаться влиятельным человеком. — Я опускаю глаза, чтобы не встретиться взглядами с ним.

— Тебя это волнует? Какая, на хер, разница!

— Надо сообщить Димитрию, он все равно узнает. Ты позвонил ему?

Клим хрипло выдыхает.

— Только вызвал врача.

— Не медли. — Я указываю подбородком на карман его куртки, из которой торчит сотовый. — С тебя шкуру спустят за то, что ты не сообщил боссу.

— С меня в любом случае спустят.

Клим усмехается и вдруг придвигается ближе. Он протягивает ладонь к моему лицу, и так уверенно, что я замираю. Я боюсь, что он прикоснется ко мне, я издаю жалобный стон и чувствую, как моей щеки касается его дыхание.

Он слишком близко…

Так близко, что я чувствую его под кожей.

— Больно? — Он хмурится, опуская глаза на мою разбитую губу.

— Я бы не отказалась от обезболивающего. — Я вымученно улыбаюсь.

Клим осторожно откидывает прядку от моего лица, а я замечаю, что она напиталась красным цветом. Наверное, я выгляжу просто ужасно.

— Принеси влажное полотенце или что-то такое. И мою сумочку, я обронила ее около двери.

— Хочешь сама позвонить ему?

— Нет, позвонишь ты и прямо сейчас. Боюсь, ему уже сообщили.

Я оказываюсь права. За дверью начинается шум, подсказывая, что избитого Климом мужчину нашла местная охрана. Через секунду распахивается дверь, но я громким капризным криком выгоняю всех прочь. Мне не нужно, чтобы меня видели в таком состоянии. И я надеюсь хоть как-то исправить положение, пока не появился Димитрий. Поэтому мне нужно полотенце и сумочка.

Я облегченно выдыхаю, когда получаю то, что просила. Клим бросает вещи рядом со мной, а сам отвлекается на разговор с Димитрием.

Я достаю зеркальце и… лучше бы я не смотрела! Димитрий убьет Клима за мои раны, и не будет он разбираться, сама я прогнала охрану или нет, сама нашла неприятности или нет.

— Стой, — холодный приказ Клима парализует. — Тебя бьет до сих пор. Только хуже сделаешь.

Клим вырывает полотенце из моих ладоней и опускается на колено передо мной.

— Ты сказал ему?

— Скажешь, если сделаю больно.

Клим дотрагивается влажным полотенцем до моей скулы. Я вздрагиваю, и он останавливается на мгновение. Потом ведет ниже и с мягким нажимом обводит мои губы по контуру. Мне больно, но я терплю. Димитрию лучше не видеть кровь.

— Когда приедет Димитрий, старайся не говорить, — бросаю Климу, когда он сжимает полотенце в кулаке до побелевших костяшек. — Я сама ему объясню, постараюсь найти слова. Это же я отослала тебя, я не пустила тебя в здание.

— Я не боюсь его.

— Ты его плохо знаешь, — я нажимаю голосом.

Я вытаскиваю полотенце с красными подтеками из его ладони и закидываю под диван. С глаз подальше. Потом достаю пудреницу и перекрываю ссадины, чтобы выглядеть чуть лучше. Клим смотрит на меня как на сумасшедшую, ему чертовски хочется вырвать пудреницу из моих рук и нагрубить заодно. В нем вообще до сих пор клокочет ярость, я же не дала изувечить того подонка. Не дала отомстить как следует.

— Значит, я сдохну сегодня.

— Что? Нет, Клим…

— Я все равно не жалею, что приехал.

Он надвигается, а его взгляд темнеет порочным тоном.

— Клим, пожалуйста.

— Что пожалуйста? Сама пугаешь им — значит, думаешь, что я не жилец. Не хочешь пожалеть? Отплатить за то, что спас?

Он оказывается максимально близко, и меня обжигают его эмоции. Они раскалены и мечутся от одного полюса к другому. В нем то полыхает гнев, то желание. Я вбираю воздух в легкие, чтобы сказать хоть что-то, но Клим не дает. Он чуть спускается и целует меня в шею. Его буквально срывает навстречу, как будто он долго сдерживался и вот… проигрывает, не может больше держаться от меня подальше.