- Мне нужно убрать комнату. Можно? – спрашиваю.

Глеб смотрит на меня внимательно, сканирует с головы до ног. Так, как делает всякий раз, когда я появляюсь в поле его видения. И меня тут же накрывает смущением.

- Подойди, - говорит мужчина в своей привычной повелительной манере, - присядь, - добавляет, указывая на кресло рядом с собой.

Знаю, что это не по правилам. Я должна быть незаметной и наглеть мне категорически нельзя. Замираю, не зная, как поступить. С одной стороны, за эти дни я привыкла слушаться его во всем. С другой – работу терять не хочется. А вдруг, кто-то войдет и увидит, что уборщица вместо мытья полов расселась в кресле?

- Не бойся, - улыбнувшись, говорит Глеб. И добавляет шепотом: - Я никому не скажу.

Он точно понял мои мысли и мое смущение. Считал по моей реакции легко, словно я все свои сомнения вслух озвучила. Впрочем, за последние пару дней я уже перестала удивляться его проницательности.

Отодвигаю тележку в сторону и подхожу к мужчине. Его окутывает запах трав и лекарств. Обычный для пациентов клиники. Меня это не раздражает. А под его властным взглядом я вообще забываю обо всем на свете.

Смело смотрю ему в глаза. Какой же все-таки красивый у них цвет. Темно-медовый, немного золотистый. Будто все краски осени смешали, чтобы получить этот оттенок. И смотрит сейчас как-то по-другому. Или мне просто хочется в это верить?

- Присядь, - его голос, немного хриплый, проносится по телу, пробираясь под кожу в самое сердце. Слушала бы вечно. Но надо делать, как говорит. Он не любит неповиновения. Почему-то мне так кажется.

Покорно усаживаюсь в кресло, выпрямив спину, как прилежная школьница. Мужчина опускается в соседнее кресло.

- Ты все сделала, как я просил, - говорит он, глядя прямо в глаза, - спасибо.

Щеки вспыхивают румянцем. Наверное, именно этого момента я с нетерпением ждала с того момента, как села вчера в самолет. Столько всего хочется сказать ему. И о том, что мне было не трудно. И о том, что с ним мне было совсем не страшно. И о том, что готова и дальше ему помогать.

Опускаю взгляд, рассматриваю носки кроссовок.

- Посмотри на меня, - командует Глеб. Я тут же поднимаю взгляд, он впивается в мое лицо, будто руками, держит взглядом. – Есть что-то, о чем ты забыла мне рассказать?

В памяти тут же всплывает воспоминание о последнем разговоре с Сергеем, там, в его офисе, в Москве. Я так и не сказала Глебу о том, как себя повел его помощник. Мне неприятно даже вспоминать, не то, что говорить об этом. Поэтому я промолчала. И о разговоре с Кирой я мужчине не рассказывала. Его не должно было быть, я должна была просто отдать папку. И уж точно, не должна была читать документы, которые в ней лежали.

- Я жду, Маша, - в голосе мужчины послышались стальные нотки. По коже побежали мурашки. А ведь, думала, что уже привыкла к его манере не командовать, а повелевать. – Смелее!

- Вчера, когда я встречалась с вашим управляющим, - говорю, снова опустив глаза и разглядывая скрещенные на коленях пальцы, - он хотел, чтобы я что-то подписала.

- Что конкретно? – даже не поднимая взгляд, чувствую, что мужчина сердится. Я, как верная собака, научилась чувствовать перемены в его настроении по одному тону, взгляду и еще куче разных мелочей.

- Не знаю, я отказалась и ушла.

- Понятно, - произнес мужчина жестко.

А мне вдруг стало страшно. Он злится. Быть может, на меня. Но ведь я не виновата ни в чем. Я ничем не провоцировала Сергея, он сам повел себя, как мудак. О том, что он еще говорил, даже вспоминать не хочется.

- Почему сразу не рассказала? – волны раздражения исходят от мужчины, вызывая озноб на коже.