- Пустите, - снова дергаюсь, пытаясь вырваться.

Мужчина отпускает меня. А я, не теряя времени, выбегаю из кабинета и несусь прямиком к лифтам. Даже реагирую на слова секретарши, которая что-то кричит мне вдогонку.

Мне все равно, кто и что хочет предложить мне в этом офисе. Я больше не желаю возвращаться сюда, никогда.

Едва двери лифта открываются, выпрыгиваю из него и несусь к стеклянной двери. Резко дергаю турникет, забывая приложить временный пропуск. Он не пропускает меня, а я уже почти плачу. Мне хочется вырваться из этого здания, как можно скорее. Кажется, даже стены здания давят на меня.

Проскочив турникет, цепляюсь штаниной за какую-то инсталляцию с кубами, украшающую холл. Ткань жалобно треснула, разрываясь по шву почти до колена.

Вот теперь мне стало окончательно паршиво. Слезы сами брызнули из глаз. Выбегаю из здания и запрыгиваю в, любезно открытую передо мной Антоном, дверь автомобиля. Водитель садится в машину, и мы тут же трогаемся с места. А у меня вырывается всхлип.

И, конечно, именно в этот момент у меня начинает вибрировать телефон входящим звонком. Даже доставать гаджет из кармана не нужно, чтобы понять, от кого звонок.

Только не сейчас! Пожалуйста, я не готова. Успокоюсь, и потом поговорим.

Но телефон не слышит моих мысленных просьб, продолжая разрываться мелодией.

- Вы бы ответили, - говорит Антон. – Шеф не любит, когда его игнорируют.

Смахиваю слезы и отвечаю на звонок.

- Алло, - как бы не старалась, мой голос совсем не звучит спокойно.

- Что случилось? – тут же реагирует Глеб на том конце связи.

Мне не хочется рассказывать о разговоре с Сергеем. Меня все еще трясет от страха, таким пугающим был тон мужчины, когда он предупреждал, что Глеб все равно не поверит.

- Я испортила костюм, - всхлипнув, выдаю первое, что пришло в голову.

- И что? – мужчина, как всегда, невозмутим.

- Но… вам разве не жалко?

- Почему мне должно быть жаль твои вещи?

Слезы тут же высыхают.

- Мои?

- Я обычно дарю не на один вечер.

- Разве вам не нужно их вернуть? – спрашиваю. – Ну, когда я закончу тут все дела?

- Мне не нужно. А ты можешь с ними делать все, что посчитаешь нужным, - говорит Глеб в своей привычной властной манере. А мне так и слышится: «Я – царь, могу дарить».

Облегченно выдыхаю. Ведь я была уверена, что за дорогие вещи я тоже отвечаю головой.

- Скажи лучше, как прошла встреча, - интересуется мужчина.

Я снова мыслями возвращаюсь в тот злосчастный кабинет, и меня передергивает.

- Нормально, - стараюсь не показывать своих чувств. Вжимаю голову в плечи, ожидая, что мужчина, даже не видя меня, обо всем догадается. А я просто не хочу обсуждать с ним свой позор. Только не с ним!

- Документы отдала? – продолжает мужчина допрос.

- Да.

- Умница, - хвалит он меня.

Обычно после своего «умница» он кладет трубку. Но в этот раз отчего-то не спешит. Повисает пауза, когда мы оба не знаем, что сказать.

- Пообедай со мной, - просит он неожиданно.

- Но… нам нельзя есть в палатах, пациенты будут недовольны. И доктор Вернер не разрешит.

- Не надо в палате, - говорит мужчина. – Просто включи видеосвязь, когда вернешься в гостиницу. Я уже заказал обед тебе в номер. Надеюсь, понравится.

Наверное, я слишком сильно переволновалась. Или просто мне очень хочется верить, что я ему не безразлична. Но сейчас мне кажется, что ему важно знать, что у меня все хорошо. Хочет видеть, что я наслаждаюсь поездкой?

- Хорошо, - соглашаюсь. По лицу уже расплывается улыбка.

- Вот и славно, - говорит Глеб, и только теперь отключается.

Я тут же забываю и о порванных брюках, и о противном разговоре в офисе. Все мысли устремляются в палату на третьем этаже клиники. Представляю, как Глеб сидит в кровати, сжимая в руках телефон, ждет моего звонка. Приятный трепет расползается по коже, а сердце гулко стучит в груди.