- Мирон! - заорала я. Понимание случившегося накрыло сознание, я отпихнула мужчину и побежала к горящей пристройке.

- Мира! - Корвус тянул меня назад, я брыкалась. Мне было плевать, что землянка горит. Пока я собственными глазами не увижу, что она пустая, не успокоюсь.

- Отвали, - я применила свои путы на демона, отпихивая его от себя, снова побежала и столкнулась с мужем.

Хокай выходил из горящей пристройки, закрываясь крыльями. Они местами обгорели, и сам мужчина был в саже, одежда на нём тлела и причиняла ему боль, но он, не замечая, шёл вперёд.

- Ты никогда не слушаешься мужей, да? - хмыкнул Хокай, - я эти ловушки два часа обходил, а вы побежали по минному полю, как по беговой дорожке. Ещё и этого взяли с собой, хорошо ещё успел спрятаться в небольшой нише.

- Хокай, - я улыбалась, плакала и пятилась, мужчина надвигался на меня и выговаривал, - открой крылья, мой сын цел?

- Да цел-цел, просто спит. Давай отойдём подальше, вдруг ещё бомбанёт. И освободи нервного, иначе у него сейчас дым из ушей пойдёт, - он махнул крылом в сторону связанного Корвуса.

5. Глава 5. Маленькое счастье и прочие огорчения.

Мирослава

Я лежала на огромной кровати в замке демонов и смотрела на своего спящего принца. Вспоминала, как обгоревший Хокай выходил из горящей землянки, укрывая моего сына своими серебристыми крыльями, и неосознанно крепче прижимала ребенка к груди, отчего он кряхтел и толкался. Он ещё не проснулся, но два королевских лекаря, дедушка Ошсирхан и мамин ледяной гигант сказали, что все с ним нормально, сейчас проснется и совершенно ничего не будет помнить. Это Хокай немного перестарался и усыпил его. Но "сейчас" не наступало. Я отказывалась от еды, воды и спускаться вниз. И до самого вечера лежала возле моего малыша, не сомкнув глаз. Как коршун стерегла свою добычу, подрываясь на любой шорох. Мужчины старались лишний раз не беспокоить, так как мои жгуты-путы бросались на них без разбору. Антонина Ивановна обозвала меня паучихой, когда я попыталась и её связать, она положила нашу собаку под бок к Мирону и оставила нас в покое. Этот эмоционально насыщенный день подходил к концу. От усталости практически провалилась в беспокойный сон, но меня разбудил Мирон. Он заворочался и, кряхтя, сел, я тут же вскочила следом и беспокойно уставилась на него.

- Мне такой сон приснился, - малыш тер глаза и непонимающе осматривался, - там были бандиты и папа Хоукай, и он такой вж-вж и всех уложил на лопатки. А потом большой взрыв... А мы где? - перескочил с темы на тему малыш.

- Мы во дворце у папы Корвуса, - осторожно прошептала и крепко прижала ребёнка к себе, - я тебя так люблю.

Он совершенно ничего не помнил, как мне и пообещали. Его психика не пострадала, и он со мной рядом! Больше никогда не оставлю его одного. Теперь я понимала мамаш, что носились со своим чадом, даже если чаду сорок лет. Вот и Мирон будет жить со мной до самой моей смерти, никуда не выпущу. Пусть его считают маменькиным сынком, а меня ненормальной матерью.

- Ты меня задушишь, - пропыхтел отпрыск.

- Прости, - я тут же разжала свои объятья и убрала волосы со лба, - кушать хочешь?

- Ага, - кивнул ребенок и полез тискать свою собаку, которая пыталась пролезть между нами.

- Как ты себя чувствуешь? - спросила я, поднимаясь и трезвоня в колокольчик.

- Хорошо, я что, весь день спал? - спросил малыш, разглядывая вечернее небо из окна.

- Да, ты на свадьбе сильно устал, - придумывала я на ходу легенду.

- Ничего себе! Значит, можно ночью не спать, - обрадовался Мирошка и скатился с кровати.