– Третий этаж, угловое окно справа, – подсказал дворецкий. – Должен быть свет, если Родион на месте.

– Темно, – пожал плечами Быков.

– Поднимемся проверить, – и Гаврила расчехлил пистолет.

Еще один нехороший сигнал. Мы с Аланом повторили его движение.

Входные двери были распахнуты – непозволительная роскошь для здания, внутри которого не кипит сталь. Гаврила замедлился и нырнул в пустую каморку на входе. Щелкнули пробки и коридор первого этажа осветился. Свет дошел до самого верха, но странно, что коридоры освещаются отдельно от кабинетов. Интересно, как работники вечером уходят домой?

Центральная двухмаршевая лестница на каждом этаже делилась на два коридора, каждый из которых уходил в свое крыло. Через три двери по каждой стороне он делал поворот под девяносто градусов и исчезал.

Людей в коридорах мы не встретили ни на первом, ни на втором этажах, но продолжали идти нога за ногу, ожидая такой же внезапной встречи, как и на квартире у дяди Аникиты.

– А вот и его кабинет, – Гаврила подвел нас к двери и положил ладонь на круглую ручку.

– Здесь двери мы ломать не будем, – решительно заявил я. В этом коридоре отойти к окну было невозможно, поэтому я лишь вертел головой, чтобы убедиться в безопасности окружения.

– Нет, не будем, но поискать стоит… – задумчиво выдал дворецкий.

– Два светлых окна было слева, – вспомнил Алан. – А вся правая сторона – темная.

Дворецкий Поликарповых поспешил в другое крыло, а мы с Быковым двинули следом, по обе стороны проверяя, заперты ли другие кабинеты. Все, как один оказались именно такими.

У нужной двери мы дружно встали, но и она не поддалась.

– Продолжаем поиски, – скомандовал Гаврила и двинул дальше в левое крыло, где под нашими взорами проверил все двери и замки.

Потом мы прошли в правое крыло до самого упора – то же самое.

– Может, свет забыли выключить, – предположил я.

– Едва ли, – поднимаясь на четвертый, выдал дворецкий. Быков тяжело дышал позади нас. – На заводах безответственные люди не работают.

Затем мы тем же методом обошли весь четвертый этаж и, ничего не добившись, вернулись на второй. Где нам попался первый и единственный открытый кабинет.

– Родиона Сергеевича не видели? – сунувшись по пояс внутрь, спросил Гаврила.

– Видели, – ответила женщина в белой блузке, всем видом похожая на бухгалтера. Больше ее облика на должность намекали кипы бумаг в шкафах и на полках. – Минут двадцать назад забегал, документы заносил.

– Так он еще здесь? – продолжал допрос Гаврила.

– Должен быть. А может ушел. Не знаю. Вы по какому вопросу? – вдруг спросила бухгалтерша.

– По личному, – ответил дворецкий и закрыл дверь. – Хотя бы выяснили, что он сейчас здесь.

– Но где? – спросил я. – Его этаж – третий и… – наверху послышался щелчок замка, громкий и звонкий. – Идем!

– Лучше бы я остался в больнице, – простонал Быков, растирая уставшие ноги.

С Родионом Сергеевичем мы столкнулись прямо в коридоре.

– Добрый день, – поздоровался я, пользуясь тем, что Поликарпов старший уставился на дворецкого, спешно спрятавшего оружие за спину.

– Добрый, только уже далеко не день, – проговорил Родион Сергеевич. – Кто вы?

– Максим Абрамов…

– Слышал про вас, – не дал мне развить мысль Поликарпов. – Что вы здесь делаете?

– По поручению его императорского величества, – начал я, но тут дверь за Родионом Сергеевичем открылась, и я вскинул пистолет, а Быков бросился вперед с револьвером наперевес.

Но из кабинета, запертого ранее, но с включенным светом, вышла миловидная дама не больше тридцати лет от роду, дернула одежду и, заметив нас, поспешила скрыться.