– Видали! – снова раздался крик из-за стены. – Молодой, а из ума выжил!

– Это предложение исключительно для тебя, – произнес я, глядя на Володю. – Только для тебя и твоего брата. Этим двоим еще предстоит провести с нами некоторое время. Либо ты можешь сам рассказать нам все. Кто вас нанял? Зачем все это понадобилось? Только не надо мне про уничтожение дворянства. Дело совершенно не в этом.

– Раз ты такой умный и так много знаешь, – процедил он сквозь зубы. – Зачем тебе нужны от меня какие-то ответы? Стреляй! Давай! – он вдруг отпустил рукоятку и пистолет повис на его указательном пальце стволом вниз. – Безоружного! Все вы так любите делать? Давай! – его голос становился все громче. Я вовремя уловил предупреждающий взгляд Павла.

Володя взял оружие за ствол, показывая, что он не собирается стрелять, и протянул руку вперед. Вероятно, он смог бы обмануть меня, сделай он подобное без предварительной подготовки: он постоянно посматривал на своих сообщников.

Далее события развивались стремительно: «пекарь» схватил пистолет и не целясь выстрелил в сторону Павла. Шпион мотнулся, оступился и начал падать.

Я держал оружие в правой руке – мне пришлось переложить его в левую, прежде чем я сделал несколько выстрелов в сторону «пекаря». И вроде бы попал, судя по крикам и стонам, но Володя ринулся с места, бросился на меня и сбил меня с ног, придавив руку к груди.

В таком положении можно было сколько угодно нажимать на курок, и все без толку. А развернуть запястье мне не давала хватка парня. Он как клешней вцепился в левое запястье. Другой рукой я старался не позволить ему меня придушить.

Но, надо признать, заводской работяга имел большую силу, чем я, поэтому его пальцы постепенно приближались к моей шее. Трость я отбросил еще в тот момент, когда менял руку на оружии, поэтому не мог ничем воздействовать на врага.

Пока силы не иссякли, я решил использовать его же собственное усилие против него самого и ослабил сопротивление так внезапно, что Володя просел. Но среагировали мы на это одновременно – он поднялся обратно как раз в тот момент, когда я выстрелил, выпустив в стену последний патрон.

Парень услышал характерный звук, и на лице его проявилось торжествующее выражение:

– Теперь ты не уйдешь!

За его спиной слышался не шорох, а настоящий грохот. Мне показалось, что это шумит Павел – вряд ли бы сторонники Володи решили поднимать такой шум, пытаясь добраться до меня.

Это внушало надежду, что потрепанный шпион, справившись с двумя взрослыми мужиками, придет на помощь и мне тоже. Если меня к этому моменту не задушат.

Меня учили драться на ринге. Все-таки, бокс – это больше драка в вертикальном, а не горизонтальном положении. А в моей ситуации с ноющей, срастающейся костью, прижатой левой рукой и почти обездвиженной правой, помощь требовалась как можно скорее.

– Вот твое место! – прошипел Володя, дотянувшись до моей шеи одной рукой, надавливая под язык. – Пора, твое время прошло!

Кое-как я выдернул левую руку и с силой ткнул пальцем ему в глаз. Парень громко ойкнул, но не ослабил хватки. Только вот теперь у меня было две свободных руки. Правой я саданул ему по уху, вложив в удар всю силу, а потом приложился еще разок, для верности.

Давление на шею уменьшилось, и я смог вдохнуть, с усилием протолкнув воздух до того, как мою шею снова сдавили еще раз. Никак он не хотел отцепляться!

Теперь он другой ладонью уперся в правое запястье. Я прищурился и вдавил ноготь большого пальца свободной руки ему в самую глотку так, что на миг даже показалось, что я проткнул ему кожу. Но мне только показалось.