От местных рекрутов, конечно, толку было мало, магию они знали на своем примитивном уровне, но, тем не менее, кое-чему Отто их научил. Так что в пешем строю они вполне могли создать нечто пристойное заклинание вроде «огненного дождя» или «холодных стрел». Так что со стен города растущее войско производило все более и более угрожающее впечатление.

Теплым апрельским утром Ганс в очередной раз ломал голову – как взять ощетинившийся и неприступный Гамбург. Взятие Гамбурга становилось отправной точкой его дальнейших завоеваний. Потерпев под этими стенами поражение, он потерял бы всякую надежду объединить Фатерлянд. Противники поняли бы, что его новомодные «громовые палки» бессильны против хорошо укрепленных городов. Слава «деревенского хулигана» ему как-то не светила. Но если бы он взял баронскую столицу столь же впечатляюще, как он победил при Рейнни, то большинство баронов и герцогов, вполне возможно, сами захотели бы перейти под его руку.

И тут ему в голову пришла мысль. Он вызвал Эссена и нескольких генералов. Когда он изложил основной смысл своей идеи, Эссен поежился и неуверенно произнес: «Ваше Величество, но это же будет кровавая баня! Этого вам никогда не забудут!»

– И что, Эссен? – надменно бросил Ганс, – Ты хочешь сгореть в «огненном дожде»? Или ты забыл, что «боров» не щадит пленников?

– Но, Ваше Величество, можно ведь обойтись куда более меньшими жертвами. Я вот что думаю…

Совместный план, выработанный на этом совещании, сводился вот к чему. В тылах армии Ганса шли около двухсот пленных, захваченных в битве при Рейнни. Первоначально Ганс планировал выводить их к стенам Гамбурга так, чтобы это место было хорошо видно, и день за днем методично расстреливать по 10 человек с тем, чтобы осажденные горожане поняли всю чудовищность оружия, которым обладает молодой герцог. Эссен же предложил привлечь к акции устрашения магов сновидений и магов дальновидения. Расстрелу должны были подвергнуться всего человек 20, но все происходящее проецировалось на облака над городом. Кроме этого, маги сновидений обрушили на город волну чудовищных по своей жестокости снов. Уже неделю гамбургцы по нескольку раз видели по ночам один и тот же кровавый сон, запечатленный на месте расстрела.

Жители осажденного города обсуждали на рыночных площадях, куда сколькими «огненными стрелами» был убит младший из рода Госвернов, как фонтаном била кровь из перебитой бедренной артерии Пельтена Третьего и как ползал на коленях, вымаливая пощаду, какой-то безвестный деревенский пацан, которого Эссен пристрелил выстрелом в затылок.

Сегодня молодой герцог решил устроить день последнего штурма. Из города в его лагерь проник перебежчик и сообщил, что страх перед безжалостной расправой начал подтачивать и силы лучших частей, стоявших в осажденной крепости.

– Милорд, – услышал он знакомый голос и повернулся к подъехавшему Эссену.

– Можно начинать милорд, произнес тот. Все готово.

– Что ж, попробуем стены Гамбурга на прочность. Посылай магов –«дальнобойщиков».

С возвышения, на котором находился герцог, разворачивалась прекрасная панорама происходящей битвы. Вот двумя правильными квадратами выдвинулись посланные им маги. Они остановились в нескольких сотнях локтей от стен, и тут же подверглись массированному обстрелу сверху. Засвистели огненные шары, зашипели молнии. Защитная стена, прикрывавшая магов, с трудом, но удержала напор осажденных. И «дальнобойщики» нанесли ответный удар.

Стену тоже можно было закрыть защитным заклинанием, но это было слишком сложно и дорого. Естественно, Отто закрыл заклинаниями лишь некоторые, самые на его взгляд уязвимые части стены. Этим воспользовался Ганс. Его маги быстро определили незащищенное место, и на него обрушился огромной силы магический заряд. Стена задрожала, и начала медленно оседать.