- Миссис Джулия Пединстон пудрит лицо и подкрашивает брови! – Шерил сложила губки бантиком. – А, возможно, и губы! Они чересчур розовые для ее возраста!

- Миссис Джулия Пединстон может делать, что хочет. А у нас приличный дом! – отрезала непримиримая Присцилла, поворачивая ко мне голову. – Надеюсь, Миранда, ты это понимаешь.

Но мне было не до их разговоров о косметических средствах. Я старалась понять, каким образом я из блондинки крупного телосложения превратилась в эфемерное существо с глазами трепетной лани. Меня со старших классов называли Лидка Гренадерша за мой рост и комплекцию. Я на равных дралась с мальчишками, а потом и парнями. Они получали от меня хороших тумаков, если обижали девочек. Должники меня боялись, поэтому моя фотография на доске «Работник года» прописалась навечно.

Что ж… ладно… Я принимаю правила игры. Уж кто-кто, но Лида Говорова никогда не сдавала назад. Главное вспомнить, каким образом я сюда попала, а там разберемся.

- Миранда? Голос Присциллы вывел меня из раздумий. – Приличия. Ты помнишь?

- Конечно, - кивнула я, с ужасом представляя веселую жизнь, которая меня ожидала в этой сюрреалистической реальности. – Приличия прежде всего.

Посмотрев в окошко, я увидела, что мы въехали в город. Здесь были узкие улочки, вымощенные булыжником, двух, а порой и трехэтажные каменные дома, магазинчики с красочными витринами. И во всем этом киношном антураже расхаживали люди в нарядах викторианской Англии. М-да…

Экипаж свернул в проулок и остановился возле крошечного палисадника с дорожкой, выложенной мелкой ровной плиткой. Она вела к двухэтажному дому с окнами, выступавшими эркером на фасаде. В палисаднике цвели розы, между кустами боярышника стоял столик, накрытый льняной скатертью, и четыре стула с высокими спинками.

Конюх спрыгнул с козел, помог выйти сначала женщинам, а потом и мне. Он подвел меня к калитке, выкрашенной в белый цвет, которая уже была распахнута настежь.

- Бесси, помоги мисс Миранде подняться в ее комнату, - обратилась Присцилла к молодой женщине в сером переднике и простом, но безупречно чистом чепце. – И принеси ей молока с медом.

- Да, миссис, - служанка взяла меня под руку. – Пойдемте, я уложу вас в кровать.

Мы вошли в дверь и оказались в узком холле, стены которого на две трети высоты от пола были выкрашены в темный цвет. Выше находился бордюр, а от него до потолка тянулись полосатые обои. Здесь стояло высокое зеркало с полочкой для свечи и подставками для зонтов, а также вешалка для шляп и шкаф для верхней одежды. Пока мы шли к лестнице с балюстрадой, я заметила, что слева и справа есть еще двери, ведущие в какие-то комнаты.

Спальня, которую мне выделили в этом доме, была небольшой, но довольно уютной. Стены, как и в холле, разделяли темные панели, верхняя же часть, оклеенная обоями в розочку, придавала комнате нежного романтизма. Широкая кровать, тумбочка возле нее, шкаф, комод и стол возле окна – вот и вся мебель, но ее было достаточно, иначе здесь бы совсем не осталось свободного пространства.

- Вам помочь раздеться? – Бесси застыла у двери, ожидая ответа.

- Нет, я сама, - я улыбнулась ей. – Спасибо.

- Сейчас я принесу теплого молока, - она вышла в коридор, а я с волнением подошла к овальному зеркалу, висящему между дверями и шкафом.

Тело, которое теперь заселила моя душа, было довольно привлекательным. Стройная фигурка, длинные ноги, узкие кисти… Миранда Хардман оказалась высокой женщиной, но в ней не было неуклюжести, что не могло не радовать. Я приподняла подол серого платья и посмотрела на ступню, обутую в простой, коричневой кожи башмак. Не сорок третий как в той жизни… Хорошо…