Он принялся рыться в ящике и через несколько минут радостно воскликнул:

- А вот и она! Чтобы сделать слепок с печати старого герцога мне пришлось соблазнить горничную из поместья Мерифорд! Раньше я был моложе, красивее… Женщины сохли по мне и всегда соглашались помочь! С трудом удалось сохранить хоть что-то из своих инструментов от проклятых жандармов!

Флойд Барчем забрал у меня письмо и налил себе виски.

- Вы будете пить или работать? – недовольно поинтересовалась Присцилла.

- Стаканчик виски только сделают мою работу лучше, уж поверьте, леди! – он потер руки и указал нам на дверь: - Идите домой, дамы. Вы будете мне мешать!

- Хам! – проворчала Присцилла, но подтолкнула сестер к дверям. – Уходим.

Вернувшись домой, я первым делом поднялась к Беатрис. Малышка лежала в колыбели и выглядела очень серьезной.

- Эй, принцесса, ты когда-нибудь улыбаешься? – ласково спросила я, разглаживая складочку между ее бровками.

Девочка хмурилась еще больше, словно чувствовала, что перед нею не ее мать. Я осторожно взяла ее, надеясь, что девочка не заплачет. Беатрис наблюдала за мной темными глазками, а я чувствовала, как в душе поднимается щемящее чувство потери. Я потеряла столько лет на ненужное, пустое, а главного так и не приобрела. Вот оно, счастье. Маленькое, хрупкое, пахнущее так трогательно и уютно…

- Леди, наша деточка сегодня очень тихая. Не заболела ли?

- Жара нет, - я прикоснулась губами к лобику Беатрис. – Она не плачет. Для волнений пока нет причин. Она ведь тоже чувствует перемены, Хлоя. Здесь не ее дом.

- А когда мы в новый дом переедем? – девушке явно не терпелось переехать в большое поместье.

- Завтра новый герцог Мерифорд нанесет нам визит. Он хочет посмотреть на свою племянницу, - ответила я. – А после этого я отправлюсь в поместье «Золотая роща». Нужно посмотреть в каком оно состоянии, а потом уже принимать решение.

- Если оно пригодно для жилья, мы переедем туда? – с надеждой спросила Хлоя. – Правда, леди?

- Конечно. Мы с дочерью должны жить в своем доме, а не ютиться у теток, - у меня по этому поводу была одна мысль, но вначале нужно было поговорить с родственницами.

- Хоть бы там все было хорошо! – Хлоя радостно завертелась на каблуках. – Тогда мы сможем забрать Ричарда из лечебницы и сами ухаживать за ним, как того хотел его светлость!

Тааак! Я медленно повернулась к девушке, все еще держа Беатрис на руках. Это когда-нибудь закончится?! Господи, сколько же еще тайн у этой женщины с «титулом» старой девы!

Хлоя внимательно смотрела на меня несколько секунд, а потом осторожно спросила:

- Леди, вы точно уверены, что с вами все в порядке и память вернется?

- Прости меня… - я не знала, как объяснять столь странную забывчивость. Причем выборочную. – Я не хотела тебе говорить, что все так серьезно… Я действительно многого не помню.

- Но ведь доктор правда обещал вам, что память вернется? – девушка выглядела испуганной.

- Да, это правда, но он просил меня, чтобы я вела себя как можно естественнее, чтобы не травмировать близких, - самозабвенно врала я, понимая, что если бы врали так мне, то это бы точно не прошло.

- Вы даже не помните Ричарда??? – Хлоя забрала у меня малышку и уложила ее в колыбель. – Оооо… мне так жаль, леди… так жаль… но что же теперь будет с ним?

- Расскажи мне все, может память вернется? – предложила я, понимая, что подцепила ее на крючок своего вранья. – Кто такой Ричард?

- Хорошо, леди, - она усадила меня на кровать, гладя по рукам успокаивающими движениями. – Ричард – это брат Уиллоу и Эммета Мерифордов. Родной брат! Он был болен с детства, но пока были живы родители братьев, его держали в доме, показывали его самым лучшим врачам, возили на курорты… Но когда они умерли, тетушка Абигейл увезла парня на лечение в Икарию, а потом сказала, что он отдал Богу душу. Его тело похоронили на территории монастыря, там же, в Икарии. Матерь божья, вы ведь сами мне все это рассказывали!