Семейство усердных работяг Карри обитало в районе Ирландского канала. Отец Майкла принадлежал к третьему поколению семьи, занимавшей половину небольшого дома в прибрежном квартале, где селились многие ирландцы. Спасаясь от голода, вызванного катастрофическим неурожаем картофеля, его предки отправились в Америку в пустом трюме одного из кораблей, перевозивших хлопок. Такие суда регулярно отплывали из Ливерпуля к берегам американского Юга за прибыльным товаром, увозя на далекий континент все новых и новых беженцев.

Достигнув наконец вожделенных берегов Америки, переселенцы оказались в «сырой могиле» – иного определения условия их существования не заслуживали. Едва живые от голода, одетые в большинстве своем в лохмотья, они хватались за любую работу и сотнями умирали от желтой лихорадки, чахотки и холеры. Оставшиеся в живых копали городские каналы – рассадники комаров, кидали уголь в топки больших пароходов, грузили хлопок на корабли и работали на железной дороге. Некоторые становились полицейскими и пожарными.

То была порода сильных людей, и именно от них Майкл унаследовал крепкое телосложение и решимость. Он них же исходила и его любовь к работе руками, которая в конце концов взяла в нем верх, несмотря на годы учебы.

Он рос, слушая рассказы о тех далеких днях: о том, как рабочие-ирландцы сами построили большую приходскую церковь Святого Альфонса, как они вытаскивали из реки камни и делали кладку, как собирали деньги, чтобы заказать в Европе прекрасные статуи.

«Мы должны превзойти немцев, – говорили эти люди. – Вы же знаете, что на другой стороне улицы они строят церковь Святой Марии. Ничто не заставит нас ходить вместе с ними к мессе».

Вот почему в этом квартале вместо одной выросли две великолепные приходские церкви, где каждое утро служили мессу одни и те же священники.

Дед Майкла служил в портовой полиции. На этих же причалах прадед мальчика когда-то грузил тюки с хлопком. Дед водил внука смотреть, как приходят корабли с грузом бананов, как тысячи бананов движутся по лентам конвейеров и исчезают в недрах складов. Он рассказывал, что иногда в связках плодов прячутся большие черные змеи, которых зачастую удается обнаружить, лишь когда бананы попадают на рынок.

Отец Майкла был пожарным и оставался им до конца своих дней – он погиб во время пожара на Чупитулас-стрит. Майклу тогда было семнадцать. Потеря отца стала поворотным пунктом в жизни юноши – к тому времени его дед и бабушка уже умерли, и Майкл с матерью уехали в ее родной Сан-Франциско.

В сознании Майкла никогда не возникало ни малейшего сомнения в том, что Калифорния отнеслась к нему по-доброму. Да и двадцатый век отнесся к нему по-доброму. Майкл оказался первым из членов старинного ирландского клана, кто окончил университетский колледж и получил возможность жить в мире книг, картин и красивых зданий.

Даже будь отец жив, Майкл все равно не пошел бы по его стопам. Майкла интересовали такие вещи, о которых едва ли задумывались его предки.

И речь в данном случае не о музыке, которую он открыл для себя тем летним вечером, но прежде всего о его страсти к книгам. Майкл полюбил их, как только научился складывать буквы. В девять лет он запоем прочел Диккенса, и с тех пор «Большие надежды» навсегда остались для него самым любимым романом.

В Сан-Франциско Майкл так и назвал свою строительную компанию: «Большие надежды».

В школьной библиотеке, где остальные мальчишки стреляли друг в друга шариками из жеваной бумаги, он брал «Большие надежды» или «Давида Копперфильда» и забывал обо всем на свете. Сверстники дергали его за руку и грозились поколотить, если он не перестанет корчить из себя «тихоню» – этим словом жители Ирландского канала называли любого, у кого недоставало здравого смысла быть крепким, грубым и презирать все, что недоступно мгновенному пониманию.