Группа вышла совсем не там, где торговый центр соединялся со станцией переходами, и потребовалось время на поиски знакомых ориентиров. Оглядываясь и шаря по сторонам фонарем, Максим обнаружил мраморную лестницу, повел лучом дальше… И уверенно направился вдоль стены.

Под ногами глухо хрустело битое стекло, напоминая звук крошащихся под подошвами черепов, ребер… костей, в общем. От такого сравнения у Макса побежали здоровенные мурашки по хребту. Каждый его шаг сопровождался шумом, разлетавшимся по гулкому помещению не хуже, чем от выстрела – поганое место, как ни крути.

Макс остановился, оглядываясь на спутников, бредущих позади. Бесшумно передвигаться они, возможно, смогут только уровнем ниже, здесь разбитые витрины усеивали пол сплошным ковром осколков. Потрескивание и звяканье от шести пар не в лад шагающих ног сливалось в странный звук, как будто по галерее ползло или катилось чудовище вроде слизняка.

Максим не торопился, осматриваясь, но то ли противогаз достался хреновый, то ли сталкер из Белявского был никакой, но стекла окуляров затягивало белесым при каждом выдохе. Он, сам того не замечая, норовил стянуть маску, чтобы протереть мутные кругляши. Ни беззаботно скачущая сестра, ни угрюмые сталкаши-вертухаи, видимо, таких неудобств не испытывали.

Симка, снующая чуть поодаль, вдруг бесстрашно нырнула в разломанное окно, перескочив грязные тряпки на полу и поваленный манекен. Красные сталкеры чуть было не попрыгали вслед за ней, приняв девичье любопытство за специальный маневр. Максим посветил внутрь: сестра уже вертелась перед зеркалом, приложив к себе поверх мешковатого грязно-зеленого комбеза какую-то одной ей видимую шмотку.

– Иди сюда! – возмущенное бормотание брата сквозь противогаз заставило ее вернуться в строй. – Смотри…

Лучи беспорядочно забегали по стенам прямой галереи, выхватывая то свисающие с потолка осколки светильника, то изломанную раму витринного окна, то лежащие на полу предметы, в которых даже отсюда без труда угадывались трупы.

– Там! – от ее вскрика все четыре автоматных ствола синхронно дернулись в поисках невидимой мишени, бойцы рассыпались по сторонам, заняв позиции: двое залегли на пол, рискуя изрезать комбезы, остальные попрятались, уложив ствол на плечо манекена и выцеливая впереди нечто… но стрельбы не последовало.

«Опытные, гады», – с досадой подумал Макс, поводил фонарем, сжимая рукоять отцовского ТТ, и ничего не увидел. Как, впрочем, и ожидал. Потому с раздражением рявкнул:

– Что – там?!

– Ну, часы же… – виновато пробубнила Симка из-под маски, – я помню, как ты рассказывал.

Серафима и в самом деле безошибочно чувствовала опасность, потому рванула вперед, не дожидаясь подзатыльника брата и не слушая мата сквозь зубы от поднимающихся с загаженного крысами пола сталкеров. Проводив взглядом скачущую по темному подземелью девчонку, Максим неодобрительно покачал головой и направился следом за ней.

В ее голове не оживали светлые галереи, не блестели чисто вымытые стекла и не звучала музыка, заглушаемая шорохом множества ног и голосами покупателей торгового центра. Только темнота, грязь и пыль окружали Симку, а рассказы брата оставались всего лишь рассказами. Дитя темных туннелей не испытывало страха перед мраком и неизвестностью. Пришлось Максу взять себя в руки и вспомнить просьбу Рамзеса. Поискав взглядом витрину с часами, нырнул в полуоткрытую дверь вслед за сестрой.

Конвой из сталкеров в штатском двигался медленнее, с осторожностью, водя стволами автоматов с подствольными фонарями по стенам, потому не успел остановить брата с сестрой, выполняющих совсем другую миссию… Один из охранников зашел в магазин часов, остальные ощетинились стволами снаружи. Без девчонки сразу стало как-то боязно, темнота довольно облизывалась из глубины коридора, выжидая, и прикидывала, кого бы сожрать первым.