– Нэрсэ, эби?[16]

– Когда их слишком много спрашиваешь о чем-то, они начинают выдумывать и делают это, чтобы обмануть тебя! Айе-Айе.

– Кто хочет меня обмануть?

– Джинны, улым, джинны.

В ее широко раскрытых глазах блеснуло что-то загадочное.

– По сравнению с джиннами мы всего лишь крохотные муравьи. И, по большому счету, многим из нас наплевать на джиннов, так же, как и муравьям наплевать на людей. Но представь, что ты отбился от стаи, заблудился, потерялся в жизни. И, вместо того, чтобы копошиться в своем муравейнике, тебе приходится искать.

– Что искать? – спросил Тимур.

– Новый дом, новых друзей, новую истину – у каждого муравья свои заботы. Теперь, представь, что он ползет по бескрайнему полю, а куда ползет – не знает. И тогда он обращается к тебе за помощью. Для муравья ты с твоими возможностями подобен богу, хотя таковым и не являешься. Ты можешь сказать ему, где находится муравейник, или указать на сад, где полно нектара, ты можешь поднять его на руку, и это покажется ему чудом. А еще ты можешь раздавить его ногой. От чего зависит этот выбор?

– Не знаю. – Тимур задумался. – От того, хороший человек или плохой?

– Айе-Айе, – закивала бабушка. Вот и джинн может быть либо хороший, либо плохой. Так что лучше слушать не их, а свое сердце. И искать истину самому.

Старуха затряслась и засипела – так она смеялась.

– Да, но муравьи ни о чем нас не просят. Мы сами решаем, помочь нам или нет.

Бабушка прищурилась и постучала указательным пальцем по лбу Тимура:

– А кто тебе сказал, улым, что ты сам решил пообщаться с джинном?

– Зухра! – беседу со странной бабушкой прервал голос появившейся говорящей с джиннами. – Что ты тут делаешь? Я же просила тебя не выходить из юрты! А бабай[17] где?

– Дык, кто ж знает, где этого старого черти носят? – бабушка энергично пожала плечами и посмотрела куда-то в сторону, словно недавнего разговора между ней и Тимуром и вовсе не было.

– Не слушай мою сестру, улым, – обратилась говорящая с джиннами к племяннику султана. – У нее иногда бывают заскоки. Идем, твой дядя готов. Попробуем узнать, где искать твою маму…

Тимур встал со скамьи, украдкой взглянул на бабушку Зухру, и та подмигнула в ответ.

Когда племянник султана вновь оказался в юрте, то в первую очередь заметил чтеца, про которого, видимо, забыли все, даже он сам. Он так и сидел в стороне, держа в руках красную тетрадь, и не двигался, словно предмет утвари.

У говорящей с джиннами все было готово.

На небольшой деревянный столик она выложила бархатный мешочек, и пока все рассаживались по своим местам, старуха высыпала содержимое свертка себе в ладони, начитывая что-то на смеси татарского и арабского в отверстие между ними и покачиваясь. Тимур признал в арабских предложениях некоторые сунны из Корана, а в татарских явно были заключены какие-то заклинания, возможно, придуманные самой старухой. Закончив наговор, она разъединила дряблые бледные ладони, и камни, словно послушные ее воле, разбежались по гладкой поверхности столика.

Старуха долго всматривалась в камни. Что конкретно она видела в их рисунке, никто не знал. Дрожащей рукой она передвигала один камень к другому, второй к третьему, а третий к первому. Все камни говорящая с джиннами разбила на три кучки и затем принялась рассматривать каждую отдельно.

– Дай взглянуть мне за рамки границ, разбивая мирские заборы. Покажи мне всю правду страниц, кровь гарибов спеклась на которых. Дай мне глаз твоих правильный взор, дай прочесть письмена на скрижали. Как узнать мне судебный узор, где ты сам, а не духи кричали?