— Вы испортили мне костюм за двести тысяч рублей, — скрежеща зубами, процедил он.

После озвучивания суммы захотелось сбегать в супермаркет и купить ватные палочки. Может быть, в ушах образовалось столько серы, что я не так расслышала? Хотя до сегодняшнего дня на слух не жаловалась.

— Что? — заикаясь, спросила, не теряя надежды, что мне просто почудилось. — Извините… — повторила, все еще находясь в ступоре.

На самом деле было искренне жаль, что я испортила такой дорогой костюм, о чем незамедлительно и попыталась сказать еще раз. На лице Алекса не дрогнул ни один мускул. Он взял салфетку со стола и размашистым почерком написал на ней несколько строк.

— Завтра днем по этому адресу заберете мой костюм из химчистки и привезете в офис. Строчка ниже. Думаю, так понятнее? — равнодушно спросил он. — Вы ведь сами говорили, что, испортив вещь, возместили бы все убытки ее хозяину. Или нет?

— Что?.. — Я решила превысить за день лимит на глупость. И снова произнесла это нелепое «что».

— Ну вот, — промямлил второй собеседник, которого пригласили сюда, чтобы выбить долг. — Я, по крайней мере, понял с одного раза.

Алекс кинул на него раздраженный взгляд.

— Похвально, — процедил сквозь зубы, облив меня презрением, и небрежно воткнул салфетку с адресом в карман моего фартука. — Принесите счет, — сухо попросил. — Беседу перенесем в офис, — объявил уже для мужчин.

Так глупо я не чувствовала себя даже в тот момент, когда Таня кинула меня на деньги и на растерзание взбешенным соседям, сбежав из квартиры в тот же день.

Кипя от злости и негодования, я вышла из зала. В первую очередь злилась на себя и свою неуклюжесть. Но все свидетели: не было моей вины в том, что Алекс толкнул меня и я пролила вино. Вспомнив о салфетке, что лежала в кармане, я с силой ее дернула и взглянула на ровный почерк. Вот же мерзавец! С какой стати я должна платить за чистку его костюма? Ехать едва ли не в другой конец города и отдавать наверняка огромные деньги. Неужели этот Алекс обеднел бы без лишних нескольких тысяч? Судя по холеному виду, он точно не нуждался в деньгах и не влачил жалкое существование, а в его шкафу висел не один десяток таких костюмов!

Накатило такое отчаяние и страх остаться без работы уже этим вечером, что я, взяв волю в кулак, решила вернуться к мужчинам и держаться уверенно. Попробую снова извиниться за доставленные неудобства. Так обязывали правила этикета и главная заповедь нашего ресторана: «Клиент всегда прав». И точка. Но какие, к черту, правила и заповеди, когда меня трясло от возмущения? Готова была вылить этому мерзкому Алексу все оставшееся вино на пиджак. И на голову, чтобы хоть немного прилизать его художественно растрепанные волосы.

Но в итоге, взяв верх над своими черными эмоциями, вернулась в зал с чеком. Я бы заставила этого самонадеянного самца съесть его, но боялась, что в ответ могу нарваться на серьезные неприятности. И Алиса выбросит меня с работы за считаные минуты после такого скандала. Поэтому сделала вид, что преисполнена чистого раскаяния, и вошла в зал, стараясь не встречаться взглядом с Алексом. С него станется.

— Ваш счет, — вежливо и холодно сказала я и положила кожаную папку на стол.

Как бы ни было обидно и неприятно, решила надеть на лицо нечитаемую маску и вытерпеть это унижение. Потому что не найти так быстро новую работу, а долг выплатить я была обязана. И жить на что-то тоже было необходимо. Увы, кроме себя самой больше не на кого было положиться.

Алекс отсчитал купюры из своего портмоне и положил их в папку. Усмехнулся, что я заметила краем глаза, и все трое как по команде поднялись из-за стола и в гробовом молчании покинули зал, даже не поблагодарив. Да нужна мне была их благодарность!