— Луноликая!

Широкие ладони обхватили бедра, с силой насаживая на мужское естество. Огонь хаоса взревел, подбрасывая нас двоих в воздух, швырнул в стену, припечатывая меня спиной к гладкой поверхности, особенно глубокий толчок выбил громкий стон из груди.

— Филисан…

Мужские пальцы впились в бедра, яростно насаживая меня на себя. Из-за плотной завесы тьмы я видела лишь два алых огня его глаз, но больше ничего и не нужно. Вцепилась ногтями в его запястья, ощущая, как между мной и мужчиной кантом сплетается крепкая нить, переплетая наши судьбы, подалась вперед, тихо постанывая от приятно-болезненных и таких плотных скользящих ощущений, желая, чтобы этот остро-сладкий момент не заканчивался никогда.

— Хейдан…

Под моими пальцами на правой руке от запястья до сгиба локтя Филисана стремительно образовался плотный обсидиановый наруч, по центру которого легко угадывалась метка в виде перевернутого месяца с раскрытыми массивными крыльями. Восхищенно вздохнув, медленно насадилась на него глубже, ладонью прислоняясь к его щеке, удерживая взгляд.

— Nûdairu. [2]

~*~*~*~

Подскочив, едва не рухнула со стула, в последний момент успела ухватиться за стол руками, ошеломленно хлопнула глазами. Втянув в легкие вязкий воздух, шокировано уставилась на соткавшийся перед глазами знак метки.

Осторожно прикоснувшись двумя пальцами к сердцевине, не дернулась, когда метка с силой впечаталась в лоб, откидывая голову назад и открывая сокрытое.

Мотнув головой, закашлялась, потирая занывшее сердце.

Сущность внутри радостно встрепенулась, заметалась под кожей, непрозрачно намекая и подталкивая прямо сейчас идти к избраннику Хаоса.

Хмуро осадила ее, зарываясь рукой в волосы и сжимая их у затылка.

— Так вот кто ты такой, мой соглядатай, — пробормотала, недоверчиво перебирая полученные знания. — Надайри. Равный. Мой адепт.

С момента обоснования в Ардертарте и мысли не допускала, что в этом мире может найтись тот, кто будет равен мне по силе, по духу, по жизненным целям и тем более ― превосходить.

Что ж, я ошибалась. Однако позволить адепту помнить о случившемся не могла.

Рано.

Что же до темного эльфа, я не ощущала в нем равного, он не мог быть Надайри. Но сущность оставила на нем свой выбор, а кем ему быть, решать Хаосу.

Освежившись в купальне, накинула на обнаженное тело мантию и, прикрывшись теневой занавесью, что, впрочем, с этого момента для одного дракона более не помеха, переместилась теневой тропой прямо в спальню к мужчинам, как и в изнанке реальности, остановилась у торца узкой постели, поочередно взглянув на каждого из мужчин. На лбу дракона незримо для глаз чужих виднелся контур метки, на душе метка Смерти, а на груди ― стремительно затягивающийся рубец.

Равнодушно мазнула взглядом по губам темного, нашла на них печать и, дернув краешком губ, подошла к спящему князю и осторожно положила кончики пальцев на его виски, накладывая на нужные отрезки воспоминаний пелену забвения. Однако пелену на Надайри я могла теперь оставить лишь временную, через несколько дней ее потребуется обновить. Разумеется, вспомнить, кем он стал, мужчина все равно так сразу не смог бы, но и на этот фрагмент я наложила пелену.

Закончив, отвернулась, сотворила тропу, но перед тем как шагнуть в нее, внутренне ощутила, что Надайри проснулся.

— Магистр? — услышала хриплый шепот, от которого в душе дрогнула связующая нить.

Спрятав усмешку, скрылась во тьме.

Но стоило вернуться обратно к себе, как оставленный на столе магифон заиграл знакомой мелодией. Махнув рукой, разрешила воспроизведение магивизуализации, и спустя секунду в воздухе соткалась фигура директора до пояса, и по скорбности его лица стало понятно, что связался со мной Аларик так рано не для того, чтобы пригласить на чашку бодрящего напитка.