Посередине длинного моста к нему примыкал крытый переход. Нирлан свернул туда, и я последовала за ним, потянув робко упирающуюся собаку. Оказавшись с нами внутри узкого белого туннеля, Леся пошла смелей. Обогнала меня и потрусила у ноги идущего быстрым шагом Нирлана. Мне пришлось ускориться, чтобы поспевать за ними.

Навстречу никого не попадалось – может, из-за одностороннего движения. У меня по спине побежали слабенькие мурашки легкого испуга, когда впереди послышалось необычное шуршание, словно в банке скребся большой навозный жук. Чем ближе мы подходили, тем сильнее слышался этот неприятный звук, и вскоре к нему стал добавляться тонкий посвист. Он внезапно раздавался, мелькал, словно вспышка, и вновь исчезал.

– Куда мы идем? – спросила я.

Нет, я не забыла о том, что Нирлан обещал представить меня начальнику. Просто замкнутое пространство начало плохо действовать на мою и без того расшатанную психику. Никогда не страдала клаустрофобией, но в пустом белом туннеле, который пронизывали очень подозрительные “Шур-шур”, “Ж-ж-ж” и “Вжух” мне стало по-настоящему страшно. Не может же главное управление космической милиции-полиции находиться в конце пешеходного перехода. Оттуда не должны доноситься такие странные и жутковатые звуки. Если только мы идем к станции метро…

– Чтобы добраться до штаба, нам нужно воспользоваться одним из видов общедоступного городского транспорта, – Нирлан развеял мои сомнения.

Все-таки мы спускаемся в метро. Рейнджер ведет нас с Лесей не в мясорубку, отделяющую ценные инопланетные шкурки от мяса и костей.

Мы прошли еще немного, вписались в плавный поворот, и моему взору предстал еще один светлый туннель вместо подземной станции. В его покатом боку открылась дверца, и я увидела тесную овальную кабинку с белым одиночным сиденьем.

– Что это такое? – я задала логичный вопрос.

– Транспортная капсула, – просветил Нирлан.

Подняв глаза на очередной “Вжух”, я увидела, как с сумасшедшей скоростью, быстрее болида “Формулы-1”, по параллельному туннелю, расположенному выше нашего, пронеслась точно такая же штуковина с кем-то темным внутри. Желание залезть внутрь резко поменяло вектор и стало призывать уйти подальше от опасного механизма.

– Я туда не полезу, – растопырив руки, я уперлась в стенку транспортного туннеля.

Леся разделяла мои опасения. Она готова была выкрутиться из ошейника, только чтобы не входить в кабинку.

– Почему? – Нирлан удивленно приподнял густую фиолетовую бровь. – Система доставки горожан к пункту назначения полностью безопасна для существ разного анатомического строения.

– Знаешь ли, я не летчица, не гонщица и не чемпионка по бобслею, – мы с Лесей синхронно мотнули головой. – Мой вестибулярный аппарат не выдержит запредельных перегрузок. За собаку я тоже беспокоюсь. Поэтому очень прошу тебя выбрать другой маршрут.

– Ты не почувствуешь неприятных ощущений, – Нирлан прижал мои запястья к стенке транспортного туннеля, и я почувствовала себя пойманной им преступницей.

Не знаю, чего мне больше хотелось в тот момент: сдаться на его милость или свалить куда подальше.

– И на моем здоровье это не скажется? – я игриво постучала пальцами по гладкой полупрозрачной стенке. – У меня не лучшая наследственность. По маме точно, а по отцу. Да фиг его знает… Жив ли он сейчас вообще, я без понятия, если честно.

– Ксения, я примерно улавливаю ход твоих мыслей, – загадочно улыбнулся рейнджер. Это был намек на то, что к нему начала возвращаться телепатия с гипнозом и чем-то еще? – Перемещение в транспортной капсуле – не то же самое, что полет в истребителе на сверхсветовой скорости с запредельными для твоего тела перегрузками и скачками силы тяготения.