Оба наших ребенка взяли мой ген по цвету волос и глаз, но похожи были одинаково и на меня, и на Мию. Большеглазые, с длинными темными ресницами и абсолютно похожими лицами. Мия с трудом заплетала дочери густые, длинные до пояса волосы в красивые ажурные косы, потому что Мира предпочитала «хвост-петельку». И все.

По сообразительности наша девочка тоже была активнее, чем брат. Влад просто не торопился, поэтому на фоне деятельной сестры выглядел на уровень ниже. Разные темпераменты делали близнецов непохожими. И это было нормально. Личность в человеке должна быть неповторимой.

Быть отцом это другая жизнь, отдельная от жизни вообще. Уже четыре года я учился с детьми абсолютно всему, взрослел вместе с ними и даже познавал мир. Причем сразу в двух вариантах: мужском и женском. Влад больше тянулся к Мие, они понимали друг друга уже на уровне взгляда, а Мирослава была моей дочерью и позволяла мне больше, чем другим по отношению к ней.

Однажды около полуночи в поселении раздался тревожный звон местного гонга. По правилам общины все насельники мужского пола от четырнадцати лет должны явиться к месту сбора сразу же.

Я отправился, в спешке накидывая куртку на ходу. Место гонга находилось на открытой поляне перед главными воротами в поселение. Там я увидел много наших мужчин с ружьями, а за оградой чужаков в черном, которые приближались к главному входу. Как только незнакомцы достигли ограды, наши вскинули ружья и прицелились в непрошеных гостей. Я с содроганием подумал, что сейчас у кого-нибудь не выдержат нервы, и все может выйти из-под контроля.

Позади ограды виднелся внедорожник и несколько байков, на которых приехали люди в черном. Несколько незнакомцев приблизились к забору и стали осматривать нашу местность, словно не замечали перед собой пару десятков мужчин с ружьями, нацеленными на них.

Наконец вперед вышел Ийбо Куркоев с двумя помощниками, и пока они шли к ограде, остальные насельники напряженно прицелились, держа стволы в направлении незнакомцев. У ворот произошли переговоры. Люди в черном показывали какие-то бумаги, пытаясь отдать несколько из них Ийбо, но он ничего не брал. Основатель общины вел себя спокойно и невозмутимо, и это вселяло уверенность, что все будет хорошо.

Осматривая местность, один из незнакомцев уловил в толпе меня. Я понял это, потому что стоял немного в стороне от наших с ружьями. Мужчина в черном смотрел на меня так долго, что я невольно ощутил его взгляд где-то внутри себя. А потом в моей голове стало что-то щелкать, будто пытались включить кнопку на светильнике. От этого мне стало нехорошо, появился туман перед глазами и слабость. Я оступился назад, опасаясь упасть в такой неподходящий момент. В это время я словно провалился в пустоту, перестав слышать и понимать. Как будто на время выпал из реальности, а когда возвратился, люди в черном уже уезжали.

Причина их появления казалась странной. Они спрашивали откуда мы берем воду, участвовали ли мы в переписи населения, которая проходила в прошлом году, какими средствами связи пользуемся, как прививаем своих детей и где все насельники общины учтены в городских органах. Незнакомцы пытались вручить Ийбо документы по этим вопросам, требуя его подписи, на что старейшина ответил твердым отказом. В общем-то, визит странных людей ничего не изменил, все возвратились домой, оставив трех дежурных на наблюдательном посту, как обычно. Когда я шел к своему домику, заметил Локку. Она стояла у пушистой ели и поглаживала рукой колючие ветки. Но взгляд женщины был направлен на меня, и выражение ее лица мне не понравилось. Я попытался подойти к ней с вопросом, но Локка быстро ушла за ель и исчезла в темноте, как только заметила мое намерение.