– Если некому, тогда загадка.

– Костя, – я глубоко вздохнула, – меня туда тянет.

– Я вижу.

– Ничто не интересует, ничто не останавливает здесь, только мысли о той стороне. Просто взрыв тоски по тем местам. Я не знаю, что мне делать…

Слезы хлынули из моих глаз неожиданно даже для меня, в груди что-то сжалось с такой силой, что я зарыдала в голос.

Константин пересел на край кровати и неловко погладил меня по плечу. Видно было, что парень не знал, как успокоить мою истерику.

– Прости меня… – всхлипывала я. – Прости, сейчас успокоюсь. Просто я так устала, мне кажется, на мне висит тяжелый камень, он душит меня, тянет на страшное дно, и у меня уже нет сил бороться.

– Ничего. Мне известно, что это, – ответил Константин. – Мы вместе поборемся, я не оставлю тебя. Помни это, хорошо?

Я закивала, мне стало спокойно от присутствия этого парня, его слова подействовали на меня как успокоительное.

Когда мое состояние позволило разговаривать дальше, Костя попросил меня описать картину всего, что происходило на той стороне, записывая по ходу что-то в блокнот и рисуя непонятные схемы. После мы тепло попрощались, и больше ко мне никто не приходил.

Ночью я не могла уснуть, по моей палате распространился аромат малиновых пионов, казалось, цветы специально выпускали такие дурманящие дозы запаха, которые напоминали мир сообщества «СМиД» и терзали душу. За все пребывание в клинике отправитель цветов так и не выяснился.

После выписки я еще прыгала с загипсованной лодыжкой, гематомы стали светлеть, тело меньше болело. Беременность, как ни странно, протекала почти бессимптомно, иногда я забывала, что пребываю в интересном положении. И, честно сказать, меня все меньше волновали проблемы в моем мире, потому что было куда нырнуть от них, сбежать и раствориться в добром и безболезненном существовании за стеной.

С Константином мы как-то сблизились на фоне общей темы, и я видела, что он реально заинтересован мне помочь. Он не давил на меня, просто подсказывал и старался быть корректным. Как-то я даже подумала, а что если Костя до сих пор ко мне неравнодушен? Зачем я ему сдалась, почему он тратит на меня свое время, возится с моими проблемами, ведь у этого парня есть личная жизнь, плотный график работы, и вообще, много других людей, которым требуется помощь.

Папа пробыл дома десять дней и опять ушел в рейс. Одиночество стало накрывать меня снова, я мучилась от желания сбежать по ту сторону стены, понимая, порой, что становлюсь зависима. У Зои были свои заботы, это и понятно, а Костя старался мне не надоедать, это чувствовалось.

Как зверь в клетке я бродила по дому, заглядывая в окна, перекладывая вещи, пытаясь найти себе место. Но чем дальше это продолжалось, тем сильнее меня ломало. И в один из вечеров я не выдержала и перешла на ту сторону.

Меня встретил Даниил, как только я появилась в доме, он поспешил ко мне с вопросом:

– Саша, что-то случилось?

– Привет, немного случилось, – я смутилась от его реакции, – но уже прошло.

– Что с ногой, это гипс? Ты сломала ногу?

– Я упала с лестницы…

– Ты шутишь? – Даниил раскрыл свои синие глаза. – Ты что-нибудь повредила? А с ребенком все хорошо?

– Повредила только лодыжку, остальное в порядке, и с ребенком тоже. – Было странным слышать от мужчины ноту заботы о чужом неродившемся ребенке. Я сама как-то отодвигала от себя саму мысль о жизни внутри себя, просто приняла это как данность.

– Мы потеряли тебя, – сказал Даниил, – все переживали. Я ждал тебя. Очень.

– И я скучала по вам, все время думала, когда же смогу вернуться.