– Теперь твоя очередь помыть меня, – заявила она, передавая ему кусок мыла.

Он принялся медленно намыливать ее, покрывая пеной, а потом положил руки на груди. Ее маленькие соски отвердели. Она издала глубокий горловой стон, схватила за кисти рук и направила их вниз, заставив мимолетно погладить живот, к своей промежности. Его скользкие от мыла пальцы легко проникли между бедер, и он ощутил жесткие завитки лобковых волос с нежной плотью, скрывавшейся под ними.

– Обещай остаться, – уговаривала она. – Давай доведем все до конца. Я хочу почувствовать, как ты войдешь в меня.

Он понимал, что, если поддастся уговорам, его судьба окажется предрешена. Во всей этой сцене присутствовало нечто нереальное, как во сне.

– Нет, – попытался громко сказать Мак, но у него получился всего лишь шепот.

Она обняла его крепче, прижав лицо к груди, затем опустилась так, чтобы ее внешние губы коснулись самого кончика его напряженного члена там, где он стал теперь виден над водой.

– Соглашайся, – убеждала она. – Скажи мне «да».

Мак тоже издал стон и бросил попытки сопротивляться.

– Да. Давай сделаем это, – сказала он. – Скорее.

Раздался оглушительный грохот, и входная дверь распахнулась.

Энни закричала.

В комнату ворвались четверо мужчин, заполнив собой ее небольшое пространство: Роберт Джеймиссон, Гарри Рэтчет и два егеря Джеймиссонов. Роберт нацепил шпагу, а в обеих руках держал по пистолету. Один из егерей вооружился мушкетом.

Энни оставила Мака, первой выбравшись из корыта. Перепуганный и совершенно потерянный, Мак тоже поднялся на ноги, слегка пошатываясь.

Егерь с мушкетом посмотрел на Энни.

– Милая парочка. Кузен с кузиной, – сказал он с гнусной ухмылкой.

Мак знал этого человека по фамилии Макалистер. Был ему знаком и второй: громадного роста и мощного сложения грубиян и задира, которого звали Таннером.

Роберт хрипло рассмеялся.

– Так вот, значит, с кем он развлекается! С собственной кузиной? Что ж, вероятно, кровосмешение среди шахтеров дело обычное.

Страх и смущение Мака быстро уступили место ярости от столь бесцеремонного вторжения в его дом. Но он подавил гнев и с усилием заставил себя сохранять спокойствие. Он оказался в серьезной опасности, и его страшила вероятность, что и Энни могла пострадать вместе с ним. Ему необходимо было сохранять здравый рассудок, не давая воли возмущению. Он посмотрел на Роберта.

– Я свободный человек и не нарушил никаких законов, – сказал он. – Что вам понадобилось в моем доме?

Макалистер не сводил глаз с мокрого тела Энни, от которого все еще исходил пар.

– Какое приятное зрелище. – Он не скрывал, что любуется обнаженной девушкой.

Мак повернулся к нему. Негромким и ровным голосом он сказал:

– Только посмей дотронуться до нее, и я оторву тебе голову голыми руками.

Макалистер оценил мускулатуру Мака и понял, что тот вполне способен привести угрозу в исполнение. Хотя он и был вооружен, егерь побледнел и сделал шаг назад.

Но Таннер превосходил Мака массой и силой, отличаясь к тому же поразительной наглостью. Он протянул руки и взялся за покрытые мыльной пеной груди Энни.

Мак рванулся с места без малейших колебаний. Через мгновение он уже ухватил Таннера за кисть руки. Прежде чем кто-либо успел хотя бы пошевелиться, он сунул руку громилы егеря в пламя печи.

Таннер орал от боли и извивался, но не мог избавиться от захвата Мака.

– Отпусти меня! – взвыл он. – Пожалуйста, отпусти!

Но Мак продолжал удерживать его руку прямо среди раскаленных углей и выкрикнул:

– Беги отсюда, Энни! Беги!

Девушка проворно подняла с пола свое платье и выскочила в заднюю дверь дома.