- А тетя с дядей знают, что ты не сам учишься в институте? Они и мой папа будут счастливы услышать, что все контрольные и зачеты за тебя делают, в то время как ты шляешься по клубам, пьянствуешь с друзьями и кадришь очередных цыпочек. – ответила ему в той же манере.

- Сеструх, ты чего? Я же пошутил. – сразу пошел на попятную брат.

Стефан знал, что его мама спит и видит, как он окончит институт и станет приемником моего папы в компании, ведь я девочка, а сыновей у моего отца нет. Если мой папа услышит, что Стефан забивает на учебу, то не видать ему хорошей должности в компании, как своих ушей. Узнай отец, что я умнее Стефана и учусь за двоих, он пересмотрит свои взгляды по поводу моего будущего. Сейчас его дочь учится, чтобы быть подстать мужу. В случае моих высоких умственных способностей, и пустой головы Стефана, я займу кресло в компании по правую руку от папы. До этого дня я не пыталась переубедить отца, что не собираюсь сидеть дома, посвящая всю себя детям и мужу, а тоже планирую работать. До окончания института далеко, зачем начинать спор раньше времени, да и брата сдавать я не собиралась.

- И я шучу. Юмор - это у нас семейное. – улыбнулась ему.

- Хорошо, что ты тут. – пришла в себя Люба. – Будешь нашей охраной на этот вечер. Ты же не дашь в обиду свою сестру и ее подругу?

- Телохранитель Стефан Павлов всегда к вашим услугам. – довольным голосом произнес он. – А теперь разрешите откланяться по очень важному делу? – сказал Стефан, отпуская нас и быстрым шагом направляясь по дорожке в сторону блонды с ногами от ушей.

- Твой брат ни одной юбки не пропустит. – усмехнулась ему в след Любаша.

- Особенно с белыми волосами. – поддакнула ей.

Мы вернулись с подругой в дом и продолжили танцы. Спустя пятнадцать минут, к нашей компашке присоединились Алексей с Ярославом. Почему из многочисленных кучек на этой вечеринке они выбрали нашу, мне тогда было неизвестно, осознание пришло только на следующий день.

Я проснулась с жуткой болью в голове, сухостью во рту, ломотой в мышцах и тянущим чувством между ног. Яркий свет давил на глаза, а что-то горячее на мою спину. С трудом разлепив веки, я увидела перед собой лицо Ярослава, он спал. От осознания того, что произошло, я пришла в дикий ужас.

За секунду вылетела из кровати, прижимая к себе одеяло, которым была укрыта. Яр остался нагим, но меня в тот момент это совершенно не беспокоило, не сводя глаз, я смотрела на пятно засохшей крови по середине кровати. Волосы встали дыбом, сердце ухнуло в пятки и раскололось на две части, горло сдавило колючей проволокой, а телом завладел небывалый холод, вызывая тремор повсюду. Я стала пятиться назад, пока не уперлась спиной в стену, ноги подкосились, и я осела на пол. Меня трясло, будто я на северном полюсе, глаза начало нещадно жечь и из них выкатились слезы.

- Ты что была девственницей? – услышала сквозь вату в ушах голос Яра.

Я ничего не говорила, зубы настолько сильно стучали друг об друга, что пришлось их стиснуть.

- Кира! – позвал меня, так и не дождавшись ответа. Я сидела на полу укутанная в одеяло и смотрела на разорванные трусики, валяющиеся на полу. – Какого хрена тогда ты приперлась на эту вечеринку? – сквозь зубы прорычал он.

Его слова стали невидимой пощечиной для меня, а громкий крик заставил вздрогнуть. Все это хоть немного привело меня в чувства, заставив соображать.

Я выпила лишь два бокала шампанского и те не полные, а последнее, что помню, как он потащил меня танцевать и все… провал. «Вот, как они с другом затаскивают девушек в постель? Они подсыпают что-то в напиток.» - осенило меня в тот момент. «Их негласные соревнования с другом кто больше баб переимел, дошли до абсурда. Сколько еще девушек они успели изнасиловать таким образом? Господи, а я считала его порядочным, как дурочка таяла внутри, когда он смотрел на меня. Получается, он давно меня заприметил, ждал подходящего момента? Он не просто бабник, он ублюдок, который ради своего эго, опаивает девушек и получает без малейшего сопротивления то, что ему нужно. На него даже заявить никто не сможет, ведь следов насилия нет.» - от осознания, что со мной сделали, тело сотрясало настолько сильно, что сердце подпрыгивало к горлу.