Но в этот раз я была намерена разобраться с этим делом. Несмотря на то, что я узнала, или же, наоборот, благодаря новой информации я чувствовала, что Белых не имел к убийству никакого отношения.

Отхлебнув уже порядком остывший кофе, я вспомнила нахмуренные брови Вадима Романовича. Наверное, он и сам хотел бы разобраться с этим несчастливым происшествием и найти преступника. Однако не стоило забывать, что искать ему пришлось бы среди тех, кто был ему знаком. Как бы ни пытался Белых абстрагироваться от коллектива, а все же у меня был взгляд и вовсе свежий и незамыленный, что позволил бы мне взглянуть на ситуацию совершенно непредвзято.

Я уже села в машину, когда подал голос мой мобильный. Взглянула на дисплей и не смогла сдержать усмешку: звонил Белых, номер которого я внесла в телефонную книжку буквально несколько минут назад, намереваясь позвонить и договориться о встрече.

– Слушаю вас, Вадим Романович. – Я постаралась ответить нарочито бесстрастно, но, судя по короткому хмыканью на той стороне мобильной связи, у меня это не слишком хорошо получилось.

Зато о голос моего собеседника можно было порезаться:

– Татьяна Александровна, до меня тут дошли слухи, что кто-то внезапно заинтересовался моим не очень завидным прошлым. Вы что-нибудь об этом знаете?

– Знаю, – покаялась я. – Именно по этому поводу мне и хотелось с вами поговорить.

– Что ж. – Последовала небольшая пауза, после которой голос Вадима Романовича на пару градусов, кажется, потеплел. – Вам удобно будет подъехать? Или встретимся на нейтральной территории?

– Я уже почти начала двигаться в направлении вашего офиса, – заверила я, чем заслужила насмешливое:

– Я вас дождусь.

Неспешно двигаясь по городу к офису «МедТех», я размышляла. Кем бы ни был тот человек, который сообщил Белых о нашем с подполковником Кирьяновым интересе, сработал он удивительно быстро. Кажется, я не сильно погрешу против истины, если посмею предположить, что не слишком строгое наказание Вадима Романовича после произошедшего с подотчетным ему солдатом также могло оказаться заслугой этого же человека.

Покровитель? Сослуживец? Друг? Нужно спросить об этом у самого Вадима Романовича.

Белых уже ожидал меня на парковке перед офисом и вертел в пальцах незажженную сигарету. Нахмурившись, он уставился в одну точку, видимо, серьезные мысли его одолевали. Настолько серьезные, что и на мое появление он никак не отреагировал. Лишь когда я тихонько кашлянула, привлекая внимание, он перевел взгляд на меня, выбросил в стоящую рядом урну так и не прикуренную сигарету и неловко проговорил:

– Бросил курить уже несколько лет назад, а привычка мять в пальцах сигарету, когда думаю, осталась.

– И о чем же вы думаете, Вадим Романович? – склонила я голову к плечу.

– Только что уехали представители нашей доблестной полиции. Разворошили весь офис своими расспросами так, что находиться там сейчас практически невозможно: все гудят словно в улье.

– А вы, как я понимаю, держите руку на пульсе?

– Именно. – Скупая улыбка походила на снисходительную, но это было неважно.

А о важном я уточнила:

– И как обстоят дела? Кто-нибудь уже признался?

– Нет, – пожал плечами Белых. – Вас ждали. – Я неопределенно хмыкнула, а он предложил: – Давайте поднимемся ко мне в кабинет. Кажется, нам есть что обсудить.

Я согласно кивнула, поневоле перенимая сдержанную манеру общения Вадима Романовича.

В холле Белых ненадолго задержался, подойдя к кофейному автомату, чтобы взять стаканчик горячего напитка. Предложил и мне, но я предпочла отказаться, ибо во мне с начала дня кофе и так плескалось предостаточно.