– Ты будешь не один. Особая дружина пойдет к Калуге. Такие же дружины, собранные из полков обороны Москвы, я направлю в другие места: к Козельску, Серпухову, Мурому, Новгород-Северскому, Путивлю. Туда, где могут объявиться отряды Девлет Гирея. Они не так подготовлены, как твоя дружина, но опыт приходит в делах.

– То верно, государь.

– А я с царицей и царевичем Дмитрием поеду в монастырь Святого Кирилла.

– Так далече? – Савельев.

– То было мое слово, а его сполняю всегда.

Иван Васильевич сел в кресло, вытер платком запотевший лоб, видно слабость вновь дала знать о себе, махнул рукой.

– Ступайте с Богом, князья.

Поклонившись, Крылов и Савельев вышли из залы. Государева стража расступилась, и они беспрепятственно вышли на улицу.

Там их ждали слуги с конями.

Вскочив на скакунов, князья направили их к Спасской башне, через нее к подворью Крылова, решать, что нужно взять с собой особой дружине Дмитрия Савельева.

В усадьбе перво‐наперво прошли в домовую церковь, помолились о благополучном исходе дела. Подошло время обеденной трапезы. Прислуга Крылова выставила на стол гостевой залы дома-дворца князя многочисленные и разнообразные кушанья, подала в ендовах мед.

Потрапезничав, вельможи ушли в соседнюю комнату. Там обстановка строгая, деловая, ничего лишнего: стол с лавками, покрытыми коврами. На столе бумага, письменные принадлежности, карты разных земель Руси, с обозначением засечных линий и шляхов, Муравского, по которому обычно двигалась на Русь крымско-ногайская орда, начинавшегося от Перекопа и ведшего к Туле, Пахнутцева, отходившего от Муравского до Орла, Изюмского вдоль реки Оскол, срезавшего посредине все тот же Муравский шлях. Карты окрестностей Тулы, Рязани, Калуги, Серпухова, Путивля и других городов‐крепостей вдоль засечных линий.

Присели на лавки.

Крылов отодвинул бумаги и письменные принадлежности на край, оставив только карту окрестности Калуги.

Сказал, глядя на нее:

– Калуга. До нее от Москвы где-то сто семьдесят верст, это дружине с обозом четыре дня пути.

– Можно пройти и за три.

– Зачем? Чтобы потом в Калуге тратить пару дней на отдых?

– Пусть четыре.

– Оружие берете, что всегда, доспехи тоже?

– Да, – ответил Савельев, – коли потребуется еще что, думаю, воевода Калужский пособит.

– Это так. Провизии тебе надо на неделю.

– Пошто на неделю? Что, князь Горинский не выдаст харчей?

– Не будешь же ты возвращаться каждый раз в Калугу? Запас завсегда иметь треба.

– Провизию нам в селах и деревнях местный люд даст. Для защитников ничего не жалко.

– У народа для себя едва хватает.

– Хорошо, на семь дней. Значит, в обоз нам требуется две телеги с тягловыми крепкими лошадьми. Возницы опять же.

– Завтра к утру обоз будет снаряжен. И возниц подберу надежных.

– Государь молвил о гонцах. Кого собираешься выделить, Юрий Петрович?

– Есть у меня нужные люди. Татары служивые. Такие, что на дыбе слова не вымолвят.

– Эти тако же завтра будут?

– Да.

– Ну тогда завтра с утра и тронемся в путь, на Калугу.

– Ты за нынешний день успеешь подготовить дружину?

– Успею.

– Тогда пусть будет так. После утренней молитвы и трапезы выводи людей своих за Москву к Калужской дороге. Выводи мелкими группами, а лучше по одному, по двое. В трех верстах слева роща с оврагом. Там встретимся. Оттуда и провожу в путь не столь дальний, сколь опасный.

– Ничего, князь. Мы же привычные.

После полудня воевода особой дружины подъехал к подворью своего помощника, старшего из всех ратников Гордея Никодимыча Бессонова.

Тот только что вернулся с ярмарки. Не успел отвести коня в конюшню, как услышал от ворот: