– Полегче, князь, так и убиться можно.

– Вот чертила, чего тут было?

– Да ничего особенного. Конокрады, пять рыл, хотели наших коней увести. И что интересно, Дмитрий Владимирович, они не тока знали, что мы встали здесь на постой, но кто-то оставил для них открытыми ворота. Заходи, забирай коней и сваливай по-быстрому. Но тока неувязка у них вышла, на меня налетели.

Горбун горделиво повел головой.

Князь проговорил:

– Да, для здравия это вельми вредно. Конокрады живы хоть?

– А кто их знает? Двое али трое должны выжить, но надо глядеть.

– Новик, – позвал ратника князь.

– Да, Дмитрий Владимирович?

– Глянь на того, что валяется у бочки.

– Угу.

– Уваров!

– Слушаю, князь.

– Ты посмотри на двоих, что у конюшни.

– Да, князь.

Сам же Савельев с Горбуном зашли внутрь.

Туда же прибежали и хозяин постоялого двора, его сын и работники.

– Чегой-то тут? – испуганно спросил Шатров.

– Погодь, стой на входе, вместе со своими людьми.

Местные подчинились.

Савельев подошел к первому разбойнику, тот хватал воздух окровавленным ртом. Зубы выбиты, челюсть сломана – понятно с первого взгляда.

Князь взглянул на Горбуна.

– Чего уж ты так-то, Осип?

– Так он саблей махал. Мне чего, ждать, что ли, покуда посечет? Ну и вдарил, и то вполсилы. Иначе голову проломил бы.

– Кто ты? – нагнувшись к раненому, спросил Савельев.

Разбойник что-то промычал.

Утвердительно покачав головой, князь прошел ко второму. У того физиономия оплыла так, что и глаз не видать.

– Кто? – спросил князь.

Конокрад приподнял руку, указал на Горбуна.

– Да не кто тебя вдарил, спрашиваю, а ты кто?

– Э… я… – изо рта пошла кровь.

От двери донеслось:

– Купец, пройтись можно, я многих в округе знаю, может, и признаю кого.

– Пройди, глянь.

Шатров узнал первого с разбитой челюстью.

– Ба! Да это Митяй Грач.

Воевода и Горбун подошли к нему.

– Что за Грач?

– Известный разбойник. Но народ не грабит, а все боле по коням промышляет. Встанет обоз на постой где-нибудь у ближнего лесу, Грач тут как тут. И нет в обозе коней. А вот кому он их сплавлял, неведомо.

– Может, из села?

– Не-е. Откель он, неведомо, но разбойничает в наших краях.

– Глянь на второго.

Шатров посмотрел.

– Этого не знаю, не видел.

– А тех, что на улице?

– Не глядел.

– Так погляди и будь во дворе с сыном и разбойниками. Есть о чем погутарить.

– Ага, купец, только пошто твои люди тебя князем величают?

– По то, что так я велел.

– А? А я уж подумал, и на самом деле князь.

– Ступай, да быстро.

Когда Дмитрий вышел из конюшни, Шатров разглядывал лежащих на земле разбойников. Потом отошел испуганно в сторону.

– Ты чего, Петро?

– Мертвые они.

– Мертвые?

Савельев посмотрел сам. Действительно, удары шестопером не оставили налетчикам шансов выжить.

Князь повернулся к Горбуну, тот потянулся, тут от бочки крик – мертвяк.

Дмитрий спросил Горбуна:

– И чего ты наделал? Троих прибил!

– А не будут воровать. И оружие при них было.

– Нет, в охрану тебя ставить нельзя.

Бледный от испуга Шатров спросил:

– А что, купец, тапереча мне делать?

– Чего, спрашиваешь? Придется отвечать на мои вопросы.

– До них ли?

– До них. А ну-ка, объясни мне, пошто ворота и во двор, и в конюшню были открыты? Пошто твои работники не охраняли двор?

Санька и Илья что-то начали лепетать, вроде как человек из свиты купца на охрану вышел, но князь перебил их:

– Молчите. До вас еще дойдет черед.

Он перевел взгляд на хозяина двора.

– Ну? Ответствуй, Петр Иванович.

Тот повернулся к работникам.

– Санька, пошто ворота не запер?

– Да я думал, Илюха запрет.

– Илюха?

– А я думал, Санька как старшой сделает.

Шатров развел руки.

– Вот как, купец, получилось.