Энди перестала делать пометки на лежавшем перед ней макете номера и посмотрела на Эмили:

– Напрашивается вопрос…

– Четверо.

– Не верю! Кто? Я знаю только Джуда и Гранта.

– Помнишь Остина-кошатника?

– Ты мне не говорила, что спала с ним!

– А чем тут хвастаться? – Эмили отпила кофе.

– Это три. А кто четвертый?

– Феликс из «Подиума». Он работал в…

Энди чуть не упала со стула.

– Он же голубой! Он сочетался браком со своим бойфрендом в прошлом году! Как ты умудрилась с ним переспать?!

– Вот любишь ты цепляться за ярлыки! Это было один раз, после модного показа «Мода рулит». В какой-то момент Миранда послала нас с Феликсом в VIP-зал принять заказы на выпивку. Мы перебрали с мартини. Было весело. Ну а потом побывали мы на свадьбах друг у друга, большое дело! Расслабься!

Тогда Энди с ней согласилась, но это было до того, как ее втиснули в свадебное платье и повели венчаться с человеком, который, судя по всему, только что ей изменил, а человек, который ей всегда очень нравился, двусмысленно ухмылялся в толпе гостей.

Церемония прошла, как во сне, и только хруст хрусталя под ногой Макса вернул ее к реальности. Р-раз! Дело сделано. С этого дня она больше не будет прежней Энди Сакс, собой, что бы это ни значило. С этого мгновения ей придется пожизненно нести одно из двух малопривлекательных званий: замужней либо разведенной. Как же это вышло?

Телефон в кабинете Энди зазвонил. Она взглянула на часы: пол-одиннадцатого. В интеркоме послышался голос Агаты:

– Доброе утро, Энди. Макс на первой линии.

Агата взяла моду день ото дня являться на работу все позднее, и Энди собиралась сделать ей выговор за это. Она протянула руку к кнопке интеркома сказать секретарше, что не может сейчас разговаривать с Максом, но умудрилась при этом опрокинуть свою чашку кофе и нечаянно нажала на мигающую кнопку первой линии.

– Энди, ты как? Дорогая, я волнуюсь. Как ты себя чувствуешь?

Остывший кофе, ставший еще противнее горячего, медленно капал со стола прямо на брюки Энди.

– Нормально, – сказала она торопливо, оглядываясь в поисках салфетки или хотя бы листка бумаги, чтобы вытереть лужу. Ничего не нашлось. Оставалось смотреть, как кофе медленно пропитывает настольный календарь и льется на колени. Энди заплакала. Опять. Для того, кто редко плачет, она в последнее время не осушала глаз.

– Ты плачешь? Энди, что случилось? – спросил Макс. Тревога в его голосе только усилила потоки слез.

– Ничего, все в порядке, – солгала Энди, глядя на круглое пятно от кофе на левой брючине. Она кашлянула. – Слушай, мне придется заехать домой переодеться перед яхтенной вечеринкой, поэтому я могу выгулять Стэнли. Отменишь того, кто с ним гуляет? Ты домой приедешь или там встретимся? Напомни, с какого пирса отходит яхта?

Они уточнили кое-какие детали, и Энди удалось закончить разговор без объяснений по поводу своего приступа слез. Она поправила макияж перед маленьким настольным зеркалом, бросила в рот две таблетки тайленола, запила диетической колой и погрузилась в работу. До конца дня, к счастью, Энди была так занята, что у нее не было времени плакать. Ближе к вечеру она даже выкроила полчаса и уложила волосы в «Дрим драй», поэтому, наскоро переодевшись дома и выпив бокал ледяного пино гриджио, почувствовала себя почти человеком.

Макс оказался рядом, едва Энди спустилась по покрытым красным ковром сходням в открытую кают-компанию: от его мягкого поцелуя и пряного мятного запаха приятно закружилась голова.

– Прекрасно выглядишь, – сказал Макс. – Очень рад, что тебе лучше.