- Сын, - расстроено произнес отец и сочувствующим взглядом посмотрел на меня. - Я понимаю, твой дракон не позволит тебе выпороть или наказать истинную, но посуди сам, дальше так продолжаться не может. Мы приняли эту девчонку в дом, обращались с почестями, достойными хозяйки замка, нарекли дочерью, а она… мало того, что загоняла слуг, открыто перечет и хамит нам с матерью, так смеет неповиноваться собственному мужу и стала вредить нашему замку, намеренно уничтожая все самое дорогое.

Я горестно кивнул, соглашаясь с доводами отца. Да и как было не согласиться.

С появлением Алии в нашем доме поселился беспорядок, хаос и атмосфера ненависти. Ее ненавидели даже слуги, половина которых старались всячески избегать случайной встречи с ней, а вторая половина – ушли прочь, попросив расчет.

Увидев мое молчаливое согласие, отец выкрикнул управляющему:

- Неси розги! – и с нетерпением начал ожидать прихода моей жены.

Прошло не меньше получаса, прежде чем в зале появились четверо охранников, таща за собой упирающуюся и сопротивляющуюся хрупкую девушку.

- Гады! Злобные ящеры! Я вам всем отомщу! Негодяи! – из ее рта вырывались омерзительные бранные слова, и я был вынужден применить артефакт молчания, чтобы прекратить поток злословия.

Не услышав своего очередного проклятия, девчонка отчаянно замотала головой и стала еще сильнее вырываться. Повинуясь приказу, охранники подвели ко мне жену.

Я сел в кресло, уложил ее на колени, схватил руки за запястье крепким захватом и после этого, когда все присутствующие, кроме отца, удалились, одним рывком разорвал платье на ее спине.

- Приступай…

Отец взял розги, подошел ближе и нанес первый удар. По моей просьбе он приложил все усилия, чтобы удар вышел слабым и не оставил особых следов, кроме небольшого покраснения, которое за пару дней само пройдет.

Алия зашипела и дернулась. Отец нанес второй удар.

Мой дракон заметался, требуя немедленно прекратить страдания его возлюбленной. Третий удар.

Из глаз Алии потекли слезы. Не в силах на это смотреть, я подхватил ее на руки, и с трепетом понес в свои покои, осторожно уложив на живот на свою кровать.

Несмотря на давно снятый артефакт, вынуждающий молчать, Алия ничего не говорила, лишь тихо всхлипывала, закрыв глаза.

- Прости, но так было надо. Ты перешла черту. - попробовал я оправдаться и утешить жену.

- Да что б ты ...!

Дверь внезапно отворилась и в комнату вошла мать, неся в руках какую-то небольшую баночку. Посмотрев на меня с печалью, она протянула ее мне в руки и, не проронив ни слова, вышла из покоев. Я принюхался, это была заживляющая мазь.

Я аккуратно нанес ее на пальцы, растер, подержал, чтобы она согрелась, и бережно начал наносить на спину жены. Она дернулась, но промолчала. Я поглаживал спину девушки, украдкой отводил непослушные пряди в сторону, и наслаждался таким маленьким, но кусочком счастья.

- Алия, дальше так продолжаться не может. Прошу, объясни, что с тобой происходит. – пытаясь скрыть горечь в голосе, задал терзавший меня вопрос.

Жена тяжело вздохнула и заплакала. В попытке успокоить, я тронул ее за плечи, отчего она дернулась и отстранилась.

- Не надо! – злобно прошипела она. – Неужели ты и вправду не понимаешь, ТЫ МНЕ ПРОТИВЕН! Я видеть тебя не могу! Мне омерзительны твои касания! У нас не будет семьи!

Я молчал. Ее слова задели за живое. Я боялся себе признаться, но я тоже начал понимать, что если у нас и будет семья, то основанная на насилие, где я буду ее любить, а она меня ненавидеть. И есть только два варианта: отпустить ее либо физическими наказаниями запугать до страха, чтобы не смела поднять головы и выполняла любую мою прихоть.