Инга вышла в коридорчик перед туалетом. Там никого не было, но дверь дамской уборной чуть дрожала, как будто ее только что прикрыли неплотно, потому что очень торопились.

Уже ни в чем не сомневаясь, Инга рванула эту дверь на себя. В туалете было пусто, только капала вода из неплотно закрытого крана. Она опоздала, Маринке уже ничем не помочь. Возле одной из кабинок валялась женская туфля.

На негнущихся ногах Инга подошла к кабинке и открыла дверь.

Несчастная девица сидела на полу, прислонившись к унитазу. На голове у нее был туго завязан полиэтиленовый мешок.

– Нет! – закричала Инга и вцепилась в мешок.

Она рвала его ногтями и зубами, и наконец полиэтилен поддался. Лицо Марины было синюшным, но еще теплым.

Инга выволокла тело из кабинки, положила на кафельный пол и наклонилась, стараясь впихнуть воздух сквозь сжатые губы. Сколько Маринка так пролежала? Может, еще не поздно?! Ведь в мешке оставался еще воздух, так не бывает, чтобы совсем ничего не осталось…

Показалось или безвольное тело под ней и правда шевельнулось? Инга удвоила усилия. На пределе, с той силой, на какую только была способна, она вдувала воздух в рот Маринки. Наконец та закашлялась и с хрипом втянула воздух туалета, воняющий дешевым дезодорантом.

– Слава богу! – Инга попыталась приподнять ее, усадить.

Тут в дверь сунулась в хлам пьяная баба, крашенная перьями.

– А это чего вы?..

– Скажи там, чтобы «Скорую» вызвали, – рявкнула Инга, – человеку плохо!

Баба удивительно бодро почесала обратно в зал.

– Ну-ну, все хорошо, успела я вовремя, – бормотала Инга, стараясь удержать в сидячем положении Маринку, но та все норовила завалиться на пол. Тело ее стало как будто ватным, пустые глаза как-то странно вытаращились.

– Эй, – Инга слегка похлопала девицу по щекам, – в себя приди!

Ничего не помогало. Пришлось побрызгать в лицо несчастной холодной водой, и только так она наконец добилась некоторого эффекта. Во всяком случае, Маринка смогла сидеть самостоятельно, и глаза ее теперь не были вылуплены, как у больной лягушки.

– Кто тебя? – спросила Инга, уже зная ответ.

– Не помню. Как вошла в сортир, так по голове получила, и темнота…

– Говорила, сиди на месте, – ворчала Инга, – чего тебя сюда понесло?

– Надо было… Ой! – Маринка скривилась. – Голова болит, прямо раскалывается.

– Да у тебя там кровь! – ахнула Инга. – Здорово тебя приложили.

В дверь снова заглянула давешняя тетка. Теперь она казалась вполне трезвой.

– «Скорую» вызвала, – отчиталась она, – и полицию тоже. Скоро все приедут.

– Молчи, – шепнула Инга, – ничего никому не рассказывай. Ты ничего не помнишь и нападавшего не видела.

Маринка глянула на нее вполне осмысленно и едва заметно кивнула. Прониклась наконец серьезностью момента.

– Что тут у вас? – В дверях стоял человек в голубой медицинской униформе. Инге с пола он показался удивительно высоким.

– Напали вон на нее, – кивнула она, – по голове дали и мешок на голову надели.

– О как, – хмыкнул врач. Легко отодвинул крашеную, которая вертелась рядом, и наклонился над Маринкой. Посмотрел ей в глаза, осторожно ощупал затылок, повернул голову к свету. Нарисовалась озабоченная медсестра, протянула ему чемоданчик. Врач быстро обработал рану, потом посмотрел на Ингу, которая так и сидела рядом на полу, рывком поднял ее с места. Явился водитель «Скорой» с носилками, Марину погрузили и понесли.

– Жить будет, – сказал врач бармену и тетке в перьях. – Обследуем на предмет сотряса, а так ничего.

Теперь было видно, что он и вправду очень высокий, плечистый и сильный.