– Задремала?

– Да, похоже.

Дима переворачивает меня к себе лицом, подтягивает выше и кладёт к себе на грудь.

– Устала, маленькая киска. Сегодня выходной. Можем из постели вообще не вылезать.

Он выдавливает гель на губку и начинает водить по моей спине, ягодицам. Целует макушку, влажные завитки на виске.

Я обнимаю и прижимаюсь щекой к большому мокрому плечу. Чувствую животом, что он снова возбуждён. И у меня внутри всё отзывается, рвётся ему навстречу.

Дмитрий. Имя мне нравится. И всё остальное в нём – тоже, очень.

Мы ничего не знаем друг о друге, но он за несколько часов перевернул весь мой мир. Не думала уже, что мне может быть настолько с кем-то хорошо.

Я собиралась сразу уйти, еще ночью. Но он не пустил. И сказал, что не будет больше трогать, если не захочу. Но я ещё как захотела.

После кошмарного утра и трудного дня такая бурная ночь… Спать хочется жутко.

Заманчивое предложение – не вылезать из постели. Из его постели.

Может, позволить себе еще несколько часов счастья? Не влюблюсь же я в него всего за сутки, правда?

С понедельника начну новую жизнь. Без мужчин, как и хотела. Мне есть, чем заняться, кроме бессмысленных романов.

Когда-нибудь позже я обязательно встречу хорошего парня и полюблю. И благодаря Диме я теперь знаю, каким он должен быть. А благодаря Глебу – каким не должен.

Мы возвращаемся в спальню и без сил падаем в постель. Она прохладная, и после горячей ванны это неописуемый кайф.

Лежу на животе, сунув руки под подушку. Большая ладонь по-хозяйски сжимает ягодицу. Гладит. Хочу тронуть его в ответ, показать, как мне приятно. Но нет сил пошевелиться.

– Мяууууу…

Вздрагиваю. Дима садится и сонно смотрит в сторону двери. Коты проснулись и пришли завтракать.

– Забыл совсем, что мы не одни. Я запомнил, где что лежит, сейчас покормлю.

Понимаю, что вставать никуда пока не надо. Роняю голову на подушку снова и закрываю глаза.

Вдруг голый зад обжигает укус. Вскрикиваю, переворачиваясь на бок. Дима тут же несильно кусает и за бедро. Таращусь секунду. Помимо воли начинаю улыбаться, как дурочка. И швыряю в него подушкой.

Он ловит её на лету, откидывает в сторону и наваливается на меня всем телом.

Начинает жалить лёгкими укусами плечо, шею… А я делаю вид, что уворачиваюсь. А сама обхватываю ногами его бёдра.

– Мяуууу. Мяааааау…

Мы оба голые, и касание кожи к коже жжёт огнём. Внизу живота нарастает пульсация. Чувствую, какой он твёрдый уже и хочу его внутрь.

Дима перестаёт дурачиться и недвусмысленно толкает бёдра вперед. Целует в губы, сжимает между пальцами сосок.

Коты, понимая, что орать бесполезно, запрыгивают на постель. Садятся рядком и нагло смотрят, дёргая ушами. Намекают.

Дима поднимается, опираясь на локти.

– Так и будете пялиться, что-ли?

– Голодные.

– Я сейчас.

Целует меня в щёку и встаёт с постели.

– Ладно, пошли. По-другому же от вас никак не избавиться, да? – бурчит, натаскивая домашние брюки на голое тело.

Любуюсь тем, как хорошо он слажен. Как перекатываются крепкие мышцы под гладкой, чуть загорелой кожей. Если б еще не полосы от кошачьих когтей…

– Не засыпай без меня, малыш. Я быстро.

Я, кажется, начинаю влюбляться.

Но шансов быть вместе у нас нет. Он скоро вернётся в Питер. А я останусь изнывать от тоски по нему в Москве.

Эта мысль действует, как ледяной душ. Сажусь резко и тру лицо руками.

Нужно бежать от него, пока еще не поздно. И не появляться у общих знакомых те три недели, что он в столице.

Погружусь в учёбу. Придумаю что-то, что поможет выкинуть его из головы. Буду ночевать на работе, в конце концов.