– Да, мистер Дир-Дир? – нехотя откликнулся я.

– Могу ли я кое-что у вас спросить? – уточнил глава общества, хмуро глядя на меня из-под густых бровей.

– Да, разумеется.

– Правда ли, что убийца досточтимого нашего собрата, мистера Фег-Фега, все еще разгуливает на свободе?

Я от такого вопроса слегка опешил. Что значит «все еще»? Дня не прошло с того момента, как неизвестный киллер оборвал жизнь слепого флориста, а гоблины уже требуют его крови!

Хотелось ответить грубо, осадить надменного старика, однако я вовремя прикусил язык. Этому выскочке все равно ничего не докажешь – только разъяришь его приспешников еще больше.

– У нас есть определенные подвижки, – выдавил я, справившись с клокочущим внутри меня гневом.

– Но убийца по-прежнему на свободе? – не унимался Дир-Дир.

– Мы работаем над этим.

Глаза флориста гневно блеснули. Дир-Дир понимал, какую цель я преследую, я же знал, чего добивается он, но оба мы при этом не могли говорить о наших желаниях прямо. Сию забавную игру люди образованные уважительно зовут «дипломатией».

– Мы не можем допустить, чтобы по нашим улицам бродил подобный монстр, – веско сказал глава общества, покосившись на собратьев. Стоящие поблизости гоблины охотно закивали, соглашаясь со словами лидера. – Если мерзавец напал на слепого старика, то где гарантия, что он не покусится на наших жен? На детей?

Каков актер, думал я, глядя в испещренное морщинами лицо собеседника. Сколько экспрессии, патетики, чувства!.. Будто я не знаю, что эта демонстрация – не что иное, как месть за открытие «Букетной долины», первого в истории Черники цветочного магазина, в котором заправляет человек. Помнится, во время церемонии открытия Дир-Дир едва не лопнул от злости, когда ему пришлось на глазах у горожан, газетчиков и короля торжественно разрезать ленту на входе в «Долину». И пусть старый цветочник не мог открыто оспаривать решение Шара, поскольку это было противозаконно, но он вполне мог действовать исподтишка.

– Страшней всего от мысли, что убийца, вероятно, до сих пор не покинул Цветочный бульвар, – продолжал нагнетать Дир-Дир, – что он затаился и теперь выжидает момент, чтобы напасть снова!

– Мы усилим патрули в вашем районе, – пообещал я.

– Патрули!.. – презрительно фыркнул гоблин. – Какой от них прок, если убийца, возможно, скрывается среди нас?…

Десятки недоуменных взглядом разом уставились на Дир-Дира, а он стоял, горделиво вскинув квадратный подбородок, и презрительно смотрел на меня сверху вниз.

– О ком вы? – хмуро уточнил я, уже зная ответ.

– О флористе, который месяц назад переехал на Цветочный бульвар, – сказал Дир-Дир.

И, покосившись на хмурых собратьев, докончил:

– О Кайле Мейси, владельце «Букетной долины».

– Судя по всему, старый хрыч окончательно выжил из ума, – констатировал капитан полиции Квинси Такер, когда я пересказал ему наш диалог с Дир-Диром. – Кайл Мейси – добряк, который даже мухи не обидит. Да и гоблинов он уважает: все его преподаватели были гоблинами!

Я кивнул и добавил:

– Плюс собака убитого, которая привела нас в рыбацкий квартал. Очень сомневаюсь, что Мейси частенько забредал в тамошние трущобы.

– Да ни при чем тут даже рыбацкий квартал! – отмахнулся Такер. – И без него очевидных нестыковок – выше крыши. Прежде всего, Кайл чисто физически не смог бы задушить гоблина. Ты ведь помнишь, как он выглядит? Во-во. Нога не толще моей руки в запястье. Да для него лейку с водой поднять – уже подвиг, а мы про удавку и удушение рассуждаем! Нет, к Вирму эту чушь, которую городит Дир-Дир!