Рано утром растопила жарче топку. Написала записку генералу, передала через одного из мертвецов, шныряющих во дворе. Сказала – очень срочное и важное послание, дело жизни и смерти… Скорее смерти, очень надеюсь, его. Выбрала толстую крепкую дубинку из перетасканных в подвал дров, и принялась терпеливо ждать, спрятавшись за лестницей. В том, что генерал придет, я не сомневалась.

А вот как я смогу перетащить обездвиженное тело к печи и засунуть в узкий проем топки – очень даже. Но надеялась, что гнев придаст мне силы. Главное – стукнуть посильнее и вырубить. Мертвецы так же, как и люди, спотыкаются, падают, теряют сознание (наверное)…

О! Шаги. Идет…

Этот гад вошел как ни в чём не бывало, его даже темнота не смущала (я специально не включала свет). Твердые решительные шаги прогрохотали по лестнице.

– Леди Мина, вы здесь?! – воскликнул он, остановившись на последней ступеньке.

Отлично. Как раз напротив моей руки. Я изо всех сил размахнулась и шандарахнула его дубиной по голове.

Почти.

На последней секунде генерал молниеносно, как змея, увернулся, на пару дюймов отклонив голову. Я была не столь изящна. Бревно неудержимо потянуло меня вперед, и я некрасиво шлепнулась, растянувшись перед его ногами. Эффекта неожиданности не получилось, блестящая атака безвозвратно канула в лету. Да ещё и опозорилась…

– Вот так нужно встречать гостей, – насмешливо произнес генерал, взирая на меня сверху вниз, – а не стрелой в спину.

Если бы в подвале не было так темно, мне было бы стыдно за мои пламенеющий щеки, а так… Не очень. Я села на ступеньку и, шипя сквозь зубы, терла ушибленное колено, не смея поднять глаз.

– Я удивлен, – генерал прошел вперед и остановился возле горящей печи. Хорошо растопила. Жар доставал даже до лестницы, – не думал, что вы способны перетаскать сюда столько угля. Рассчитывал, что спечетесь на двадцатом ведре.

Где-то глубоко внутри начала царапаться смутная догадка.

– Помните, в три часа ночи у вас лопнула мозоль, и вам пришлось отвлечься, перематывая руку салфеткой?

Так он все видел! И молчал! Я сжала кулаки и зашипела от боли – мозоль все еще нестерпимо болела.

– Завтра мы уходим, – продолжал он, небрежно подкидывая в топку несколько поленьев, – традиционно мы не оставляем позади себя потенциальных врагов. Иначе нам могут ударить в спину. Надеюсь, вашей семье и слугам есть где жить, когда мы сожжем замок?

Мне вдруг резко поплохело. Из-за меня разрушат замок? А как же папа, мама, сестры?

– Простите… – тихонько проблеяла я.

– Как-то неискренне, – фыркнул генерал, – поунижайтесь еще немного. Попробуйте убедить меня в своей лояльности к ожившим.

Зубовный скрежет был ему ответом. Ладно, если так хочет… Я встала, отряхнула юбку и гордо выпрямила спину. Слабый свет, который давала печь, красноватыми отблесками играл на лице генерала. Оно казалось живым, выразительным, наполненным красками. Я даже на мгновенье забыла, что передо мной труп. Стоп. Никаких поблажек. Он – враг. Я лишь отступаю, но не сдаюсь. Так должны поступать настоящие герои.

– Уважаемый генерал Максимус, – старалась говорить уверенно и твердо, но голос предательски срывался, – я была неправа. Извините, такого больше не повторится.

– Я прощу вас, леди Мина, – мертвяк так решительно двинулся ко мне, что я даже отступила, поднявшись на одну ступеньку. Он встал вплотную, и мы оказались вровень, нос к носу. Я чуточку нервничала. Ну, может быть, не чуточку. Отвлекалась тем, что бранила себя на все лады – как бы я смогла такую огромную тушу запихнуть в небольшое отверстие печи? На кусочки разрезать что ли? Долго и муторно. Да и вряд ли он бы спокойно лежал и ждал, когда я это сделаю.