Ленка была уже дома и собиралась ужинать. Я рассказала ей о том, как ездила в поисково-спасательный отряд и пересказала разговор с шаманом.

Ленка тихо поужинала, вымыла посуду и, как вчера, мы весь оставшийся вечер провели практически в тишине. Снова тишина и тусклый свет единственной лампочки под потолком давили на виски. Комната казалась тусклой и неживой.

– Надо вещи собрать… – сказала я, наверное, больше для того, чтобы нарушить эту тишину.

– Угу.

– По объявлению никто не откликнулся? – спросила я про попутку. Ленка смахнула заставку с экрана и зашла в свои сообщения в «вконтакте», потом и на страницу выложенного накануне объявления.

– Да что-то пока тишина… Может быть, завтра кто-нибудь напишет.

– Ничего, найдется машина. Завтра, точно, какую-нибудь найдем. В крайнем случае, поедем до Сосновки, а там до Романовки, может, на такси доберемся.

Бурятский поселок Сосново–Озерск расположен у федеральной трассы, что очень облегчало транспортное сообщение с городом. Маршрутки туда ходят ежедневно через каждые три часа, поэтому в случае, если попутка не найдется, можно будет в любое время купить билеты в Сосновку и ехать туда. Правда, такси от Сосновки до Романовки обойдется достаточно дорого.

– Дорого получится на такси, – угадала мои мысли Ленка.

– Дорого, но что поделать, если попутку не найдем.

Я поставила телефон на зарядку и принялась собирать вещи.

Спать мы легли поздно и долго не могли уснуть.

***

На следующее утро Ленка на работу не поехала, а я ее не заставляла. Обе мы надеялись, что в ближайшее время найдем машину и поедем в деревню искать маму. Сегодня был третий день, как она пропала. Я позвонила в районную полицию. На том конце провода энергично ответил мужской голос:

– Дежурная часть. Слушаю вас!

– Здравствуйте! «Я звоню по поводу пропажи моей матери», —сказала я и продиктовала на всякий случай ФИО мамы.

– Представьтесь, пожалуйста.

Я представилась.

– Вы – дочь, да?

– Да.

– Минуту подождите.

Некоторое время в трубке слышались чьи-то отдаленные голоса, шуршание бумаг, громкие хлопки дверей. Затем в трубке раздался другой голос, более низкий:

– Алло?

– Да, здравствуйте! Я по поводу поисков моей мамы, – повторила я.

– Здравствуйте, – степенно поздоровался голос. – Капитан Дыбенко говорит. Смотрите: заявление о пропаже принято от вашего отца. Участковый уже осведомлен… Но у вас там река поднялась… Поэтому ждем, когда вездеход сможет пройти… – Полицейский говорил медленно, словно обдумывая каждое слово.

– А на самолете? – предположила я.

– Ну там же дожди… Погода нелетная… Поэтому пока ждем…

Да, вчера тетка говорила, что зарядили дожди. Поэтому, если река поднимается, то ни один вездеход не пройдет, это ожидаемо. Самолет АН-2, который совершает рейсы между поселками, «Антошка» в народе, тоже может летать только в безоблачную погоду. Поэтому, как только зальют дожди, так – выживай, деревня, как хочешь.

– Значит нужно ждать самолета? Правильно?

– Да, все верно. Ждем самолета.

– Поняла. До свидания.

– До свидания.

Я отключилась и затем позвонила в поисково-спасательный отряд. Там дежурный рассказал мне, что начальник отряда рассмотрел заявление, но пока решение не принято. Поскольку полицейские должны сначала приехать в деревню и составить протокол, и только, если у них возникнет необходимость в помощи спасателей, то они отправят запрос, и спасатели выедут.

Тогда после звонка в поисково-спасательный отряд я снова позвонила в полицию, представилась, попросила позвать к телефону капитана Дыбенко, который, видимо, вел дело мамы.