– Ну, что скажешь? – спросил Стрельцов.

– А что тут говорить? – ответил отнюдь не Лось, но чей-то голос из густых кустов бузины. – Попали вы, отцы. Конкретно попали.

На поляну шагнул индивид двухметрового роста – саженный разворот плеч, кулаки-арбузы, камуфляжная униформа без эмблем и знаков различия. Улыбался индивид весьма паскудно, а правая его лапища самым недвусмысленным образом лежала на расстегнутой кобуре.

Проект «Немезида» родился на свет в разгар «второй холодной войны», хотя нечто, отдаленно похожее, американцы пытались осуществить и в годы войны первой – на куда более низком техническом уровне, разумеется. Их спутники серии «Орион» проектировались как мегатонная боеголовка, вращающаяся вокруг Земли по отдаленной, очень вытянутой орбите. Предполагалось, что в случае проигранной ядерной войны оружие возмездия спустя несколько месяцев обрушится на головы торжествующих победителей – засечь и как-либо остановить приближающиеся к Земле «Орионы» не представлялось возможным. Обрушится автоматически, повинуясь полученному в ходе боевых действий сигналу.

Тот стародавний проект так и не был до конца реализован. При испытаниях выяснилось, что без постоянной коррекции полета точность попадания спутника-бомбы падает катастрофически: минимальный разброс достигал тысячи километров по долготе и трех-четырех тысяч километров по широте. Выжигать термоядерными взрывами безлюдную сибирскую лесотундру не имело смысла, не говоря уже о риске угодить по собственной территории… Ни одна боеголовка так и не была выведена на орбиту.

Проект «Орион» заморозили, а тридцать лет спустя – рассекретили.

Но идея «отложенного возмездия» не умерла, возродившись уже в новой России в виде проекта ДОС – дальних орбитальных станций. «Немезидами» их окрестили западные журналисты, когда стало известно, что помимо продекларированной задачи – непосредственной подготовки марсианской экспедиции, – ДОСы выполняют и оборонительную функцию. Традиционное ядерное оружие, плюс нетрадиционное – способное породить и обрушить на побережье США или Китая тайфун невиданной силы, плюс лазерные системы, сводящие к нулю шансы уничтожить «Немезиду» ракетами земного или космического базирования.

После первых показательных стрельб 2014 года по пустынному району Тихого океана, после чудовищного тайфуна, залившего берега Земли Котса в Антарктиде гигантскими волнами, нежелание Запада признать возрождение России в ранге великой державы резко пошло на убыль. Да и Юго-Восточный Альянс прекратил свои регулярные требования передать пустующие и малозаселенные земли Сибири в международное пользование.

Затем, как и после первой холодной войны, началась разрядка. Генералы перестали играть мускулами, начали свой торг дипломаты. Россия медленно, преодолевая упорное сопротивление в каждой мелочи, входила в круг великих держав…

Рухнуло все в одночасье.

Формула биологического метанового синтеза, торжествующий доклад Герцмана и Ковальски в Нью-Йорке, Нобелевская премия, ликующее человечество, навеки освободившееся от угрозы энергетического кризиса…

Несколько лет спустя повсюду стояли метановые биореакторы – дешевые, производительные, экологически чистые – а нефть перестала быть козырем в международных делах. Ближний Восток, много десятилетий остававшийся крупнейшей ставкой в военно-политических играх, стал вдруг никому не интересным захолустьем. А Россия… Россия обнаружила, что ее возрождение было слишком завязано на нефтяную трубу. Что космические и военно-космические программы съедают слишком много средств и приносят слишком мало отдачи.