– Увы, нет. Если у человека есть способности к мемевтике, то их можно развить. Но учить человека, лишенного таких способностей, – это все равно что объяснять глухому, чем Моцарт отличается от Брамса.

– Но у нас есть еще одна попытка!

– Эй, Шика, говори только за себя, – одернул приятеля Брим. – Я не собираюсь заниматься укрощением шогготов. Мне нравится их убивать!

– Ты серьезно это говоришь? – как-то недоверчиво посмотрел на него бородатый.

– Что именно? – не понял Брим.

– Ты считаешь, что можно уничтожить то, чего не существует?

– Ну, до последнего времени нам это удавалось, – снисходительно усмехнулся Брим. – Как правило, два-три шоггота за ночь… Кстати, а почему шогготы появляются по большей части ночью?

– Потому что днем мозг человека занят повседневными, рутинными делами. Ему элементарно не хватает ресурсов для создания и клонирования новых мемплексов.

– И?..

– Поток информации, изливающийся на человека в течение дня, до поры до времени сдерживается виртуальной плотиной. Сброс происходит, как правило, вечером, когда он садится у телевизора, включает компьютер, чтобы нырнуть в какой-нибудь блог или социальную сеть, либо просто открывает газету. Даже если его интересует в ней только спортивный раздел. И хорошо, если это плавный, постепенный сброс, а не катастрофа, когда беснующийся поток сносит все на своем пути.

– Красиво излагаешь.

– Красиво будет, когда тебя самого накроет этой волной.

– Меня не накроет.

– Уверен?

– Я слишком хорошо знаю шогготов, поэтому им меня не достать.

– Ты, трель твою, ни фига не понимаешь. Шогготов – не существует. Все, что происходит в столице и в других крупных городах, – порождение современной цивилизации, основной составляющей которой является информационный бум. Мы сами создали чудовищ, пожирающих нас. – Бородатый поднял руки с растопыренными и чуть согнутыми пальцами, как будто держал в ладонях невидимый шар. – Своими собственными руками.

– А вот этими руками, – Брим повторил его жест в несколько утрированной форме, – я убиваю чудовищ.

Человек в шинели направил на Брима указательный палец. И замер в таком положении.

– Готов доказать?

– Легко.

Бородатый перевел взгляд на Шику:

– Хочешь еще раз испытать себя?

– Да.

– Ну, хорошо. – Бородатый вознес руки к небесам. – Начали!

Шика подобрал ноги под скамейку.

Брим затаил дыхание.

Мир вокруг завис, что твой Windows. Будто в ожидании того, что должно было произойти. С неизбежностью, предопределенной всем ходом чумовой истории.

Но ничего не случилось.

Бородатый опустил руки.

– Все? – подчеркнуто серьезно спросил Брим.

– Смотрите на меня. – Взмахнув кончиками пальцев, бородатый словно поманил к себе сидящих на скамейке локов. – Не оборачивайтесь. Я скажу, когда можно будет это сделать.

– А что там?

– Ты мне ответь.

– В смысле?

– Ты слишком часто пытаешься говорить о смысле, которого нет. Без всякого смысла, просто скажи мне, что находится у тебя за спиной? Ты ведь помнишь, что там?

– Ну… Да…

Брим засунул два пальца за воротник рубашки и покрутил головой. Он делал вид, что ему душно, но на самом деле это была уловка – Брим пытался посмотреть через плечо.

Бородатый погрозил ему пальцем.

– Ну, там… трава!.. Кусты!.. Аллея!.. – Брим скосил взгляд на приятеля: – Так ведь?

– Еще узенькая тропинка возле самой изгороди, – быстро добавил Шика. Изгородь невысокая, металлическая, черная… Проезжая часть и дом… Кажется, четырехэтажный…

– Точно, – кивнул бородатый. – Я заставил вас вспомнить все это для того, чтобы вы потом не обвиняли меня в том, что я что-то изменил. И вы тоже, – добавил он, обращаясь к небесам. – Но одну немаловажную деталь вы все же забыли.