Коридор закончился массивной дверью, перед которой мужчина остановился и обернулся ко мне:

– Слушай меня, раб…

– У меня есть имя! – огрызнулся я. Удар, и я отлетаю к стене, пытаясь понять, не сломал ли мне этот гад позвоночник. По крайней мере, спина подозрительно хрустнула.

Да нет, руки-ноги шевелятся – значит, позвоночник цел. Было бы весело, если бы мне сломали спину в первые же часы моего пребывания здесь…

– Ты не имеешь права на имя, раб! – холодно отчеканил мужчина. – Ты принадлежишь хозяйке, и только она может дать тебе кличку.

«Я не собака!» – едва не сорвалось у меня с языка. Все-таки мои кости мне еще дороги в первозданном виде. А жертвовать собой ради каких бы то ни было возвышенных целей я не имею ни малейшего намерения. По крайней мере, пока я не могу сделать ничего, чтобы изменить свою участь. Так зачем лишний раз трепыхаться? Уж лучше поберечь силы. Например, до того момента, как мне в руки все-таки попадется мой мучитель-проводник.

Скосив глаза на мага, я красочно представил себе, как сначала сдираю с него кожу, потом слегка прожариваю и, все еще живого и вопящего, медленно разрезаю на кусочки и скармливаю бродячим псам…

Бр-р-р, что за мысли палача-садиста? Я в недоумении потряс головой. Странно… Я вообще-то мирный человек, для меня убитая птичка – уже трагедия. Может, иной мир так на меня влияет?

Из раздумий меня вывел мощный тычок в спину, благодаря которому я пролетел сквозь услужливо распахнувшиеся двери и пропахал носом покрытый пушистым алым ковром пол, затормозив у чьих-то ног. От поднятой пыли я начал яростно чихать. Над головой раздался мелодичный женский смех.

– А он крепкий, – сказала незнакомка. – Даже кости не сломались.

Я, прочихавшись, поднял голову… Ой, мать моя женщина!

Стоящая передо мной красавица была… совершенна. Да, именно так. Густые черные волосы были забраны в высокую прическу. С идеального лица на меня пристально смотрели яркие голубые глаза. Безупречная фигура была затянута в кожаный костюм, облегающий ее, как перчатка. Алые губы насмешливо улыбались.

«Статуя, – подумал я. – Прекрасная мраморная статуя».

Улыбка мгновенно превратилась в оскал.

– С-с-статуя? – прошипела женщина и с силой заехала ногой в сапожке мне по ребрам. Я скорчился на полу, хватая ртом воздух и пытаясь унять боль. Да что ж такое?! Почему мне все время хотят сломать несколько костей?! Не жалко свои новые игрушки – так хоть обувь бы пожалела!

Стоп… Я же не говорил вслух про статую!

От пришедшей мне в голову догадки я похолодел. Это… это же…

Небо великое, Хаос предвечный, телепатка! Самая настоящая телепатка! Вот я попал… Да кто вообще такая эта с-с-с… совершенная женщина?

Снова раздался смех, и женщина сказала:

– Линсахеете, спасибо за подарок. Он прекрасен. Оставь нас.

– Да, хозяйка, – произнес мой провожатый и, судя по звукам, вышел из комнаты. Я фыркнул. Ну и имечко у него! Наверняка намучился он с ним!

На какую-то секунду мне даже стало жалко незадачливого мучителя. Видимо, его в детстве крепко достали насмешками, вот он и издевается над другими. Впрочем, если бы подобным образом обозвали меня, то не думаю, что мой характер был бы намного лучше.

– Ошибаешься. – Ой, блин! Мне что, за мыслями теперь тоже следить? – Линсахеете означает «непобедимый». Это честь – носить такое имя.

Ага, только звучит идиотски. Вот уж действительно, наглядное пособие традиции «дай имя – поиздевайся над ребенком»…

Я аккуратно сел и, положив рядом с собой тапок, с любопытством огляделся. Как оказалось, меня привели в небольшой кабинет. Стол с резной крышкой, стул, больше похожий на трон, и несколько шкафов с книгами – вот и все убранство комнаты. Окна украшали тяжелые, плотные алые шторы, сейчас распахнутые, а на потолке крепилась симпатичная люстра с такими же непонятными шарами, как и в коридоре. В общем, обычный кабинет, почти такой же у моей матери на работе.