Муж Лены был каким-то промежуточным шефом на «Вольво», и у него, естественно, была служебная машина. Лена тоже хорошо устроена – директор средней школы в Хисинге. Словом, жизнь удалась.

– К тому же тебе эта машина не нужна. – Юлия постаралась, чтобы голос звучал твердо и уверенно. – Она просто стояла у тебя, пока… пока у меня не было желания садиться за руль.

Лена опять посмотрела на машину.

– Да-да… но Рихард два раза в месяц по субботам привозит свою дочь, а она хочет…

– За бензин я заплачу.

Она вовсе не боится старшей сестры. Никогда не боялась. Почему она должна ее бояться? А сейчас решила поехать на Эланд. Решила – и поедет.

– Конечно, заплатишь… разве в этом дело? Но что-то здесь… к тому же страховка оформлена так, что… в общем, Рихард говорит, что…

– Я еду на Эланд. Туда и обратно, в Гётеборг.

Лена оглянулась на дом. Почти во всех окнах за шторами горел свет.

– Герлоф настаивает, чтобы я приехала, – упрямо продолжила Юлия. – Я с ним вчера разговаривала.

– Но почему ему пришло это в голову именно сейчас? – с нажимом спросила Лена и продолжила, не дожидаясь ответа: – И где ты там будешь жить? Ты же не можешь жить с ним в этом… заведении. У них, насколько мне известно, комнат для гостей не предусмотрено. А дом в Стенвике заколочен. Ты же знаешь… и вода отключена, и свет…

– Придумаю что-нибудь.

Странно – она и в самом деле об этом не подумала. Где она будет жить? Неважно. На месте решит.

– Значит, я беру машину.

Юлия почувствовала, что сестра готова уступить. Надо все решить до того, как появится Рихард и начнет выкладывать новые аргументы.

– Ну хорошо. – Лена пошла к машине. – Я только возьму кое-что…

Она открыла дверь, достала какие-то бумаги, темные очки и наполовину съеденную плитку шоколада «Марабу». Вернулась к Юлии, небрежно подняла руку, и ключи соскользнули в подставленную Юлией ладонь.

– Подожди-ка… возьми еще и вот это. – Она протянула Юлии черный мобильный телефон. – Мне только что выдали новый на работе.

Компактный. Может быть, не самый компактный, но все же.

– Я не умею им пользоваться, – сказала Юлия.

– Ничего нет проще. Вот тебе пин-код. – Она написала на бумажке четыре цифры и протянула Юлии. – Здесь и пин-код, и твой номер. Только запомни: когда звонишь, надо набирать номер полностью, с кодом города. Набрала номер – нажми вот на эту зеленую кнопочку. На счету осталось немного, а дальше будешь платить сама.

– Спасибо. – Юлия повертела телефон в руке.

– И езжай осторожно, – добавила Лена. – Папе привет.

Юлия кивнула и пошла к машине. Села, понюхала воздух – пахнет сестриными духами.

Уже смеркалось. Она ехала по Хисинге, на двадцать километров в час ниже ограничения, и думала о сестре. Почему они с Леной не могут смотреть друг другу в глаза дольше, чем несколько секунд? Раньше-то были очень дружны. Юлия, собственно, и переехала в Гётеборг, чтобы быть поближе к сестре, но теперь… Все изменилось с того памятного дня несколько лет назад. Лена пригласила сестру на ужин. В конце Рихард встал и заявил:

– Не понимаю, почему мы должны все время пережевывать эту грустную историю двадцатилетней давности? Нет, не обижайся, я просто спрашиваю… мы и в самом деле должны?

Он был зол. Слегка пьян, голос хриплый… да никто ничего и не пережевывал – Юлия просто упомянула имя Йенса мимоходом, пыталась объяснить, почему у нее все время плохое настроение.

И вот тут Лена сказала фразу, из-за которой Юлия два года спустя отказалась ехать с ней на Эланд, чтобы помочь отцу перебраться в дом престарелых в Марнесе.

– Он не вернется, – сказал сестра. – Всем известно, что Йенс погиб. Даже ты это понимаешь, не так ли?