— Лей, ты правда вернулся, чтобы поступить в академию? А что с твоим институтом? Закончил? — из первой комнаты выглянул кудрявый парень. — Мы же тебя со школьных лет не видели. Сбежал, не попрощавшись…

— Закончил, — крикнул Лей из нашей, восьмой комнаты. — Скучно там, всё такое заумное, больше слов, чем дела. А у нас вон, автомобили почти у всех, дирижабль конструируют — настоящий прорыв. Донг сейчас опережает Сифан во всём, началась наша эра.

— Неужели? — среди куривших был Фен-Фен. — А нас всё равняют под Запад, в уши дуют, что нацию позорим, отстаём.

— При благоприятном исходе наш рынок вскоре выйдет на первое место, — кажется, это крикнул друг господина Джао.

— Да, если всё разрешится с этими демонстрациями, — покивал Фен-Фен. — О, Бао! Долго ты!

— Хотел прогуляться, — буркнула и пошла в свою комнату. Какой ужас, мне делить своё пространство с идиотом-Леем. Почему мне не попался тот же Фен-Фен? Он, хоть и болтун, но не такой наглый.

— Так ты говоришь, что беец? А кто из родителей донгонец?

— Мама.

— О, значит, ты не из наших родов. Кто твой отец?

Ужасно хотелось закрыться в комнате и, наконец, помыться. Вопрос Фен-Фена заставил остановиться в дверном проёме. Я бездумно наблюдала за Леем, который небрежно распихивал свои вещи по полкам.

— Так кто? — напомнил о себе Фен-Фен.

— Не знаю.

И правда не знаю. У Бао точно был отец, иначе бы он не появился на свет, что очевидно, но его мама, сопровождающая пятую жену рабыня, никогда не рассказывала о нём. Северянин. Вероятно, тоже раб, ну или слуга. А может и кто-то из высшего сословия, иначе зачем было скрывать его имя. Впрочем, возможно мать Бао и рассказала бы о своём любовнике, если бы не умерла при родах.

Я поймала взгляд Лея. Он хмыкнул, заметив мою задумчивость, и продолжил комкать свои вещи. Его неаккуратность ужасно раздражала, до трясучки и мурашек омерзения по спине.

— Так ты безродный? — спросил кто-то. Я обернулась. Слушателей собралось ещё больше — даже господин Джао оказался в коридоре, словно случайно.

— Я вольный раб, — уверена, об этом очень скоро бы узнали. Высокородные не любят чужаков в своём окружении.

— Он — слуга Бейского принца, — Лей потеснил меня в проёме, снова закинув руку мне на плечо. — Столь любимый, что ему даровали вольную и отправили получать образование. Талант!

И откуда он всё знает?

Я пихнула Лея локтем и скрылась в комнате. Плевать, что они там себе надумают, пусть промывают мне косточки — после долгой дороги мне это не повредит.

А сейчас — в душ.

Забрав в уборную все свои вещи, несколько раз проверив защёлки и закрыв подпотолочное окно полотенцем, выдохнула. Нужно привести себя в порядок.

Раздевание было особым процессом. Снять пиджак, потом рубашку, после майку с длинным рукавом. Затем сапоги — из них нужно вытащить вкладыши, ведь моя нога гораздо меньше обычной мужской, и обувь я теперь ношу не по размеру.

Потом носки, штаны. Теперь расстегнуть бандаж, отряхнуть и спрятать под всей одеждой, за ним снять нижнюю майку. Наконец-то вдохнуть полной грудью. Королевская печать оставила красноватую вмятину на коже, и всё же снимать я её побоялась, на себе хранить — оно надёжнее будет.

Разобраться с местной канализационной системой оказалось не так-то просто — минут пять я крутила краны в попытке настроить нужную температуру воды. В итоге мылась едва тёплой, но это было привычно — во дворце воду носили вёдрами, и часто она успевала остыть.

— Эй! Ты утонул? — дверную ручку подёргали, и я машинально прикрыла грудь. Сердце забилось с невероятной скоростью. За узорчатым едва проницаемым стеклом двери я разглядела силуэт Лея. Кажется, он стоял спиной и стучался пяткой.