А я смотрела на него. Точеные черты лица манили прикоснуться, пройтись пальцами по мощной линии подбородка и зарыться руками в короткие темно-каштановые волосы. Спуститься на плечи и окончательно разодрать испорченную моими ногтями в приступе страсти майку на сотни ошметков, чтобы не мешала изучать рельеф накаченных мышц.

Мысленно влепила себе подзатыльник и призвала свихнувшийся организм к порядку. Ведь недавно сама до дрожи боялась оборотней, что поменялось? То, что он пахнет вкусно и проявляет заботу, еще ничего не значит. Да и внезапный секс тоже.

Где гарантии, что он заботливо не свернет мне шею чуть позже? А он может. Единственный, кто постоянно меня ловит… еще бы понять, как он это делает?

Попыталась прислушаться ко своей второй половине души. Надеялась, что она со своей интуицией подскажет в чем дело. Но зря. От звериной части пришла волна похоти, неудовлетворенности и желания закусать стоящего рядом мужчину. Повалить на пол и самой взять все, что он недодал!

Дыхание моментально сбилось, а в глазах потемнело. Пришлось даже вцепиться в край стола, чтобы удержать себя в руках и справиться с приступом.

Глубокий вдох. Медленный выдох.

– Дана? Тебе плохо? Где-то болит? – тут же встревожился Трей.

Я отрицательно покачала головой и резко повела плечом, сбрасывая участливо сжавшую его мужскую руку.

– Не трогай меня, – через силу выдавила я. – Пока.

Глубокий вдох. Медленный выдох.

Стена, отделявшая мое сознание от звериных инстинктов, снова восстановилась, и наваждение прошло окончательно.

Нет, все-таки Трей на меня плохо влияет. Никогда зверь так активно не лез на передний план. С другой стороны, я за последние двадцать лет никогда и не оборачивалась. Стало тоскливо. До слез захотелось обратно в свою скучную и унылую жизнь.

– В обед тебя ждут в клинике на осмотр, надо будет рассказать о приступе, – строго постановил Трей.

– Не надо, – тяжело вздохнула я и, не найдя, что соврать, сказала правду: – Это из-за второй звериной части. Я много лет жила без нее, поэтому еще не привыкла, что она есть. И иногда вылезает.

– Привыкнешь, – добродушно пообещал оборотень. – Это тоже ты. Немного более импульсивная и живущая инстинктами, но желания и мысли у вас одни.

Я нервно прочистила горло и послушно съела последнюю ложку омлета.

– А говорила, что не голодная, – убирая пустую тарелку, по-доброму поворчал мой надсмотрщик.

– Как будто у меня был выбор, – возмущенно фыркнула я, отпивая немного кофе. – Ты меня капельницами запугал.

– Если не будешь вредничать, я не буду пугать, – подмигнул Трей и приступил к своей части завтрака.

Отобрала у оборотня ложку, поддела ей кусок омлета и предложила ему. Как говорится, он на мою самостоятельность покусился, я на его. Квиты.

Трей усмехнулся, перехватил меня за запястье и съел предложенное. На мгновение недовольно прищурилась и попробовала повторить процедуру кормления большого мальчика. Опять перехватил. Третья попытка тоже закончилась неудачей.

– В следующий раз возьму вилку! – с угрозой пообещала я.

– Любишь опасные игры?

Трей нежно поцеловал внутреннюю сторону моего запястья, проложил дорожку до локтя и неожиданно легко оказался вплотную ко мне.

Опять.

Мужские руки прошлись по талии, моментально переместились чуть ниже спины и требовательно сжали.

– Я вообще не люблю играть, – попыталась отстраниться, но меня лишь сильнее стиснули в объятьях.

Физически чувствовала, как по телу распространяется вполне себе однозначный жар. Никогда за собой такой податливости не замечала. Может, мужчины были не те, а может, в моей жизни не было столько стресса.