– Да, Лен, – почему-то прошептала я.

– Тётя Вика… Ой, Вика… Короче, я сейчас слышала разговор начальника охраны по телефону. Не знаю, с кем он трепался, но речь шла явно о том вечере в клубе. Марат сказал, что все записи с камер хранятся на каком-то сервере. И только начальник службы безопасности имеет к ним доступ… А ещё он заверял кого-то, что всё под контролем, и никто ничего не узнает, – Лена шептала, звук был гулкий, странный, словно она сидела в металлическом безвоздушном бункере.

– Значит, запись есть? – охнула я, падая на подушку. Взгляд уперся в белоснежный потолок, в голове скрипели шестеренки.

– Да, есть. Ну не может здесь не быть записей, понимаешь? В каждом углу камера, девочек-танцовщиц прослушивают, говоря, что так контролируют, чтобы они с клиентами не спали. Но это же бред! А для кого эти приватные комнаты? Девки, конечно, не признаются, целок из себя строят, но зато с новыми телефонами приходят, на премиум-такси раскатывают… Все врут!

– Действительно, странно. Значит, нам нужно узнать, кто начальник службы безопасности?

– Есть у меня один вариант, – захихикала Лена.

– Лена, не смей! Моя смена завтра, вот и проведу разведку, порасспрашиваю. А ты мне слово давала, что по первому моему требованию уволишься. Мало нам того, что Оля второй месяц в СИЗО? Не смей! Ясно?

– Ясно, Вик… Ясно. Просто меня на свидание пригласил охранник. Парень вроде ниче такой. Добрый, открытый, простой, не то что эти шкафы накачанные. Я аккуратненько поспрашиваю, что это за неприступная крепость.

Крепость и правда была неприступная. Из руководства – сменный директор, выше просто не пробиться, центральный офис не найти, да и о владельце этого клуба ничего не известно. Болото, где тонут все секреты, тайны и маленькие слабости богатых клиентов.

– Лена, давай без подвигов? Я умоляю! Как я потом твоей бабушке в глаза смотреть буду?

– Вика, я вам по гроб жизни обязана. Поэтому давайте просто вытащим Олю. Всё, мой перерыв закончился, конец связи…

Значит, видео всё же существует? А я так и знала!

Две недели обрывала телефоны администрации, умоляя выдать видео с камер наблюдения. Но мне отказывали во встрече, а на просьбы отвечали, что в тот день был масштабный системный сбой, и запись не велась.

Рассчитывала на следователя, потому что на официальный запрос они обязаны были ответить, но и там тишина. Вся эта правоохранительная система вдруг оглохла, ослепла, доверившись показаниям потерпевшего мудака.

Они словно заочно осудили её!

Сволочи! Богатенькие ублюдки, для которых жизнь простых людей – мусор, переработанный материал, не стоящий ни грамма внимания.

Ещё этот Каратицкий… Вальяжный мажор с прикрытым тылом. Ему не страшно, потому что это море пираний – привычная для него среда обитания.

Нельзя им верить. Они друг для другу ровня, друзья, а значит, своих прикроют, а нас с Олей в асфальт закатают.

Какого черта я к нему пошла? Сижу посреди роскоши, а мне действовать нужно! Нельзя…

И вдруг я застыла, не сводя взгляда с потолка.

Шум сверху был тихий, но при этом пугающе отчетливый, четкий… Легкий скрежет, и со стороны балкона послышались тяжелые шаги.

В моей квартире кто-то есть!

Сердце ухнуло, по телу прокатился парализующий ужас. Не дышала, не двигалась, пытаясь убедить себя, что это моя фантазия и результат хронического недосыпа и стресса.

Но прокравшийся в квартиру чужак снова начал бродить по комнате. Он двигался ровно надо мной…

Тряханула головой, пытаясь понять, в какой части нахожусь… Из-за путанной планировки этой квартиры я не сразу сообразила, что шум доносится из дальней спальни.