– Действительно, интересная вещь, – скрывая улыбку, приподнял я брови. – А у нас в Пензе выпускают часы «Заря», тоже вроде ничего, хвалят.

От дальнейшего обсуждения часовой промышленности СССР нас отвлекли подъехавшие Высоцкий с Мариной.

– Такой у тебя точно нет! – заявил Володя, уже на крыльце вручая мне гитару. – Америка, легендарная «Gibson». Честно скажу, мне её подарили, но она шестиструнная, а я всю жизнь играю на семиструнке. Муха не сидела. Запомнил твоё выступление у Ники, хорошая гитара ещё никому не помешала.

– Спасибо, как ты точно угадал! Моя что-то рассохлась, играть невозможно стало.

– А для Валентины у меня тоже есть презент, – довольно чисто по-русски выговорила Марина (всё же, насколько я помнил, родители у неё русские, хоть и эмигранты) и вручила ещё больше обалдевшей от счастья супруге набор французской косметики.

Обнялся Высоцкий с Янковским, который, в свою очередь, галантно поцеловал руку Влади, а там и Окуджава с женой пожаловали. Булат Шалвович презентовал нам изумительной работы рог с позолоченной чеканкой ручной работы у основания и на заострённом конце. Остальная часть была покрыта лакированной росписью, изображавшей работу виноградарей.

– Из коллекции Сталина, ему в 1937-м этот «Рог изобилия» подарили грузинские виноградари, – огорошил меня Окуджава и махнул рукой. – Даже не спрашивайте, как он у меня оказался, там полудетективная история, в которой замешаны большие люди.

Тут же нарисовался и Давид Израилевич, отметившись старинными настенными часами, которые, пыхтя, приволок из своей резиденции. Не иначе, они у него там лежали не один год, прежде чем нашёлся повод кому-то их подарить. По словам же самого Раха, когда-то часы висели на даче Чуковского, я поверил ему на слово. Причём, несмотря ни на что, часы работали, и я тут же вбил в стену гостиной пару гвоздей, на которые и водрузил подарок с позолоченными гирьками и маятником.

Данька уже вовсю дрых в спальне на втором этаже. Договорились с Валей и Ленкой, что каждые полчаса будем ходить, поглядывать. И все расселись за столом. Первым пришлось выступать мне, как гостеприимному хозяину.

– Я не мастер говорить торжественные речи… Спасибо, что пришли, очень приятно видеть за нашим столом таких замечательных людей. Столько подарков… Мы вам с Валентиной очень признательны! Этот бокал шампанского я поднимаю за ваше здоровье и благополучие!

Затем по старшинству говорил Булат Шалвович. Вернее, не говорил, а пел, исполнив под подаренную мне Высоцким гитару написанную в прошлом году песню «Пожелание друзьям». Я-то уже знал её и сам поигрывал в будущем, а вот для моей супруги и Янковского песня стала откровением.

Закончив, Окуджава отложил в сторону инструмент. Все пребывали в лёгкой задумчивости.

– А я в песнях не силён, поэтому скажу прозой, – встал Янковский. – Хочу поднять тост за хозяйку этого дома. Каждая женщина должна быть Евой, умеющей создать свой маленький рай вокруг себя и своих близких. Желаю Валентине создать в новом доме рай: уют, тепло, покой, атмосферу любви, дружелюбия и жизнерадостности. За хозяйку, за её тёплые, заботливые руки, за то, чтобы этот дом и в будущем радовал наши сердца!

Валя просто пожирала актёра глазами, так что мне пришлось незаметно под столом толкнуть её ногу. Она тут же покрылась румянцем и торопливо выпила свою рюмку. Теперь супруга могла позволить себе спиртное хотя бы в небольших количествах, поскольку с грудным вскармливанием было покончено.

Высоцкий выразился проще: