Лаки, расплывшись в блаженной улыбке, старательно пытался сосредоточить свой блуждающий взгляд на детях, и как только ему это удалось, оскалился ещё шире с протяжным «ы-ы-ы…»

Нара, прикрыв ладошкой рот, рассмеялась.

– Люциков перекурил, – шепнула девочка. – Ничего, с непривычки все такие. Пройдёт скоро.

– Ну, присаживайся, чего встал словно копьё проглотил, – указал на свободное место тот, кого девочка назвала дедой. – Ну-с, молодой человек, будем знакомы, – протянул он руку, не снимая перчатки. –Дед Карман. Можно просто по имени, – и повернулся.

– Кх… – поперхнулся мальчишка воздухом и громко сглотнул. Нара вновь захихикала.

Дав Калину немного времени прийти в себя, старый хуман ровным и мягким баритоном учтиво поинтересовался:

– Ну, всё, успокоился?

Калин кивнул, продолжая таращиться на обезображенное лицо, и до успокоения его нервной системы было ещё ох как далеко. Складывалось впечатление, что когда-то давно этому хуману плеснули в лицо кислотой или кипятком. Неровно зажившая кожа оттенка несвежего трупа была изукрашена тёмными оплывшими разводами. Если присмотреться, было видно явное сходство этих разводов с узорами из вен на лице Нары. И если её цвет лица был просто бледный, то дед походил на ожившего мертвяка. А его зубы, мелкие и острые, словно у пираньи, едва скрывались за практически отсутствующими губами. Глаза, видимо, в молодости, были синими, но сейчас белёсая плёнка, как у дохлой рыбы, сделала их мутными, неживыми. Непроизвольно по телу мальчика пробежала дрожь. Он передёрнул плечами и густо покраснел.

– Простите, просто… я видел вас во сне. Только сон тот такой явный был… и там… – опустив голову, Калин уткнулся взглядом в угли, переливающиеся оттенками белого, зелёного и синего.

– И там ты меня пытался убить всякий раз, как только я пытался с тобой поговорить, – усмехнулся Карман. – Да, твоя реакция значительно усложнила мне задачу, но всё же мы справились, – подмигнул он мальчику. – У тебя крепкий дух и хорошая голова. Я видел то, что видел ты, и теперь у меня очень много вопросов к тебе, Взрывник.

3. Глава 2

Прошло три дня с тех пор, как Калин очнулся, а Гоблы, Норга и Грини всё ещё не было. Куда и зачем их отослали Карман и Лаки, мальчику сказать отказались, отделавшись лишь общей фразой «по делу». Но зато все эти дни старый мутант просто замучивал мальчишку расспросами о прошлой жизни и тех мирах, которые видел ребёнок.

– Это радиация вас так изуродовала, – пытался мальчишка втолковать деду свою версию изменения тел.

Они сидели вдвоём в палатке Кармана, и как раз было время еды. На завтраки и ужины местные не разделяли трапезу. Просто было время еды, время сна, время работы и время отдыха, и видимо, определяли это время они интуитивно, на уровне инстинкта, выработанного многими поколениями, так как ни часов, ни солнца под землёй не было.

Отломав кусок грубой лепёшки, Калин собрал им остатки зеленоватого пюре с плоской глиняной тарелки и сунул в рот. Еда непривычная для него, но за годы скитаний и передряг мальчишка научился питаться тем, что есть, потому как бывало такое, что и сырой ящерке или личинке жука был рад, а не то, что какой-то там каше из грибов с бобовыми. А может, и не фасоль то вовсе, но похоже. Да и ладно, есть можно, а это главное.

– Не знаю я, молодой человек, о чём ты говоришь, но это нас Бог такими сотворил, а не радиация. Старый мир рухнул, а те, кто выжил, изменились. Мы стали сильнее, быстрее и умеем то, о чём вы, чистые, и помыслить не можете. Хуманы не уроды, мы просто новые люди, более приспособленные к теперешнему миру. Жизнь в мёртвых землях суровая, но, смею заметить, более честная, и без обид, Калин, но ваш народ зажрался и вновь катится в пропасть мрака.