- Зауважал тебя, видать, Николаев. Думает, мы без твоей помощи теперь ни один налёт не раскроем, - грустно усмехнулся сыщик.

- Если что – могу и домой вернуться, - с деланым равнодушием пожал плечами я. – Как-никак законный выходной.

- Э, погоди! Раз приехал – включайся в работу, - спохватился Панкратов.

Я улыбнулся.

- С этого бы и начинал.

- Прости, дружище. Ты ж понимаешь – я не со зла.

- Да не извиняйся, Коля. Лучше вводи в курс дела, чтобы время зря не тратить.

Панкратов повернулся к свидетелю.

- Большое вам спасибо! Подойдите, пожалуйста, к следователю. Он запишет ваши показания.

Свидетель – мастеровой с мозолистыми руками, кивнул и отошёл.

- История следующая: сегодня, день выдачи зарплаты рабочим типографии, - заговорил Панкратов. - Деньги из Госбанка привозят обычно часов в одиннадцать, а где-то около шестнадцати их выдают. Сотрудников в типографии много, сумма набегает приличная, как у хорошего завода. Примерно в четырнадцать двадцать в типографию влетели трое со шпалерами, кинулись к кассе и, угрожая оружием, заставили кассира отдать все деньги.

- А денег, значит, было много…

- Очень много, - вздохнул Панкратов.

- Ну, пойдём поговорим с кассиром.

- Пойдём. Только его уже раза четыре допрашивали.

- Где четыре, там и пять. Может, скажет что-то полезное.

Мы вошли в типографию и оказались в длинном и узком коридоре. Ни охраны, ни хотя бы завалящего вахтёра… впрочем, когда на тебя прут с наганами, от безоружного вахтёра толку мало.

Запах стоял специфический: типографская краска, бумага, какие-то химикаты.

- Через этот вход ворвались?

Панкратов кивнул.

- Да, через центральный.

- Есть и другие?

- Конечно. Служебный на той стороне дома: через него бумагу подвозят и прочие расходные материалы. Но он обычно запирается, причём изнутри.

- В момент ограбления кто-то видел налётчиков?

- Нет. Рабочие были у станков, конторские не шастали. Время выбрали удачное: все заняты работой.

- Удачное, говоришь?

- Да. Обеденный перерыв закончился, смена в самом разгаре. Люди делом заняты.

Я задумался.

- Типографию прежде грабили?

- По моим сведениям в первый раз, - сказал Панкратов.

- Ясно. Как попасть в кассу?

- Прямо по коридору, никуда не сворачивая. Касса почти в самом конце.

- Идём.

Мы двинулись дальше по коридору.

- В общем, тут у них печатные станки стоят, - показывал освоившийся Панкратов. – Справа – кабинет главного инженера. Это – дверь директора. Здесь бухгалтерия и расчётная часть. А вот и касса.

Мы упёрлись в комнату с небольшим зарешечённым окном, в полуметре от которого находилась дверь.

Панкратов постучал.

- Тук-тук, кто в теремочке живёт? Открывайте, уголовный розыск!

Лязгнул затвор, дверь приоткрылась. Из дверного проёма с опаской выглянул мужчина лет пятидесяти с унылым лицом.

- Представьтесь, - попросил я.

- Перцов, кассир.

- Быстров, особый отдел уголовного розыска. Впустите нас и поговорим.

- О чём? – тоскливо спросил Перцов, и его лицо стало ещё более унылым.

- О живописи, - буркнул Панкратов. – Неужели не догадываетесь, о чём вас будут спрашивать?

- Согласен. Дурацкий был вопрос, - согласился мужчина. – Извините, это от нервов.

- Извиняем, - сказал Николай. – Так вы впустите нас?

- Конечно-конечно, - засуетился мужчина. – Проходите, пожалуйста.

Мы вошли в его тесную каморку. Здесь не было ничего, кроме покрытого лаком дубового стола, стула, вешалки и металлического сейфа, стоявшего в углу.

А ещё стоял другой, не похожий на типографский, запах. Так пахнут лекарства, что-то успокоительное.

- Деньги в нём храните? – посмотрел я на сейф.