Меня это всегда ужасно раздражало. Но вот сейчас я ей завидовала. Лучше бы я рыдала и причитала, чем эта оглушающая пустота, которая меня настигла. Я смотрела на дату, словно пыталась впитать её в себя, и чем дальше, тем больше терялась в ней. Воля растворялась в этих цифрах, бессилие заполняло искусственное тело. В один момент оно стало тяжёлым и чужим, каким собственно и было. Мне бы испугаться, что теряю управление, но вместо любых чувств внутри поселилось парализующее равнодушие. Не то, что приносит облегчение, а то, что давит и уничтожает.

Я даже не поняла, когда опустилась на пол. Просто сидела и смотрела перед собой. Опять вспомнилась Вероника. Оттоковав, она поднималась и решала проблему, уже без нытья. Оказывается, моя давняя коллега куда сильнее, чем я: никакого желания вставать и что-то делать у меня больше не было. Именно сейчас я как-то особенно чётко поняла, что той, прошлой, жизни действительно больше нет. Не осталось в живых ни родных, ни друзей, ни даже просто знакомых. Никого, кто помнит Асю Морошкину. Она умерла для них всех в тот день, когда вошла в чертов зал с футуристическим интерьером в бело-голубых тонах. И мира, в котором я жила, тоже больше нет. Я даже не знаю, осталась ли планета Земля и мой город. Все, что я знала, любила, чем владела, пропало, просто исчезло во времени. Даже моего тела больше нет. Теперь это другой мир. С космическими полетами и роботами. А я…

Я умерла чуть меньше ста двадцати лет назад.

Внутренний экран согласно погас.

^^^

Очнулась я от того, что меня кто-то пихал в бок. С трудом повернув голову, я уставилась на микрофибровую пачку в горошек. CL4-vA-87 упорно не воспринимала меня как препятствие.

Могла бы – скривилась бы. Как же я забыла непреложный закон вселенной: «Как бы ты ни страдал, мир найдёт, как тебя достать». Уборщица снова пошла на штурм. Не знаю, из чего сделано это ведро на колёсиках, но силы ему не занимать.

– Да найди уже доступ к данным ввода и объедь меня наконец! – возмутилась я. Пострадать, блин, не дают!

И в этот момент пришло сообщение от CL4-vA-87.

Первый раз, как пришла в себя на этом складе, я получила сообщение не от программы, а от другого робота!!! Первый раз! Мелькнула надежда, что он – такой же как я: человек, запертый в теле машины! Вот, блин, не позавидуешь! Ненавижу уборку!

CL4-vA-87: Подними ноги!

Признаться, я долго втыкала в эту надпись.

– Скрепыш, она человек, в смысле такая же, как я?!

Искин, затаившийся на время моего «токования», радостно попытался установить связь с CL4-vA-87. Но неожиданно получил отказ, зато пришло новое сообщение:

CL4-vA-87: И жопу!

– Да пошла ты, – ответила я и велела Скрепышу переименовать эту хамку в Клаву.

К моему удивлению, Клава пошла, в смысле отъехала на пару метров назад. Белые её кнопочки загорелись красным, откуда-то из-под юбки появилось четыре манипулятора с чем-то подозрительно острым. И вообще вся CL4-vA-87 стала похожа на красный комок ярости, этакий Angry Birds, будь он неладен.

Клава: Препятствие! Препятствие!

И с грозным дребезжанием пошла в атаку.

Клянусь, так быстро я ни в одной из жизней не вскакивала. Сама не поняла, как оказалась в трёх шагах от неё.

Клава: Куда по помытому?!

Уборщица развернулась ко мне так быстро, что аж юбка взметнулась. Мгновение – и я сижу на второй полке стеллажа, поджав ноги.

Клава: То-то же. А то ходют тут всякие, топчут! 

И поехала дальше, особенное внимание уделив месту, где я сидела до этого, хотя никакой грязи там не было.

Скрепыш: Знаешь, Ася, даже если она человек, я бы не стал с ней знакомиться.