В 1642 г. был раскрыт последний за правление Людовика XIII крупный заговор против существующей власти. Одним из организаторов был фаворит короля Анри де Сен-Мар. Главный шталмейстер, получивший в 20 лет должность, не соответствовавшую ни его возрасту, ни заслугам – все его заслуги сводились к известного рода отношениям с королем, – Сен-Мар решил, что вполне заработал за свои старания и место первого министра. Рождается очередной заговор, в котором помимо самого Сен-Мара и еще нескольких дворян примут участие брат короля Гастон и королева Анна Австрийская.

Был составлен проект тайного договора с Испанией; впоследствии договор о военной помощи Мадрида руководителям заговора был подписан испанским королем. Гастон, судя по всему, рассчитывал не только расправиться с министром, но и занять трон: в документе было указано, что как глава нового правительства он обязуется разорвать отношения с союзными государствами. В целом речь шла о поддержке вторжения испанской армии во Францию. Вместе с этим заговорщики пытаются получить согласие короля, ничего не знающего об их тайных сношениях с Мадридом, на физическое устранение Ришелье. И Людовик XIII, названный Справедливым, когда его двадцатилетний любовник намекнет: а не убить ли нам первого министра, вяло ответит: «Он священник и кардинал, я буду отлучен от Церкви». Единственная веская причина отказаться и истинно королевская награда за восемнадцать лет, отданных государству.

Заговор был раскрыт; заговорщиков выдала Анна Австрийская, испугавшаяся очередного разоблачения. Испания вновь терпит поражение на «невидимом фронте»; вслед за этим французская эскадра разбивает испанский флот на Средиземном море.

Ришелье не дожил до окончания Тридцатилетней войны – но победой в этой войне Франция во многом обязана ему, и «как в Вестфальском (1648), так и в Пиренейском (1659) мирных договорах, установивших новую систему международных отношений, есть немалый его вклад»^>21. В основном благодаря его политике была предотвращена угроза испано-австрийской гегемонии в Европе.

Арман де Ришелье умер 4 декабря 1642 г. В течение последующих трехсот с лишним лет кардиналу будут предъявлять на редкость противоречивые обвинения. Монтескье, Вольтер, якобинцы, многие историки объявят его деспотом и тираном. Аристократия назовет виновником революции, случившейся через полтора века после его смерти. Виктор Гюго создаст образ закулисного злодея, Дюма-отец и Георг Борн сочинят невероятную историю любви министра к супруге короля. Негативной оценки не получит разве что основание кардиналом Французской Академии – хотя при жизни министра Матьё де Морг и называл ее «птичником Сапфо».

Излишне пояснять, что литературный образ Ришелье – как и иных действующих лиц той эпохи – не имеет ничего общего с реальным прототипом. Вряд ли Дюма, всерьез считавший, что Мари де Комбале и герцогиня д’Эгийон – две разные женщины, или де Виньи, чей Людовик XIII почему-то падает в обморок при виде государственных бумаг, мирно лежащих на столе^>22, имели хотя бы смутное представление о личности первого министра и реальных исторических событиях. Но вместе с тем оценка, данная литераторами кардиналу, является показателем отношения к его политическим идеям определенных социальных кругов. Прежде всего это отрицание авторитарного государства французской аристократией – в этом отношении весьма показательно мнение де Виньи. С его точки зрения, причиной всех несчастий Франции является то, что Ришелье отстранил от власти знать, лишил ее феодальных привилегий, в результате чего произошло возвышение третьего сословия, приведшее впоследствии к буржуазной революции. На самом деле причины, повлекшие за собой революцию, следует искать скорее в правлении не Людовика XIII, а его потомков. Уже принципы правления Людовика XIV полностью противоречат политической программе Ришелье: возникает произвол королевской власти, рост злоупотреблений со стороны представителей аристократии, обострение социальных конфликтов, ограничение религиозной свободы.