– Максим, кто там?

«Максим…» – кто-то продублировал в моей голове.

– Я не знаю, – крикнул он в ответ, – какая-то беженка! – добавил парень, глядя мне в глаза и все шире расплываясь в улыбке.

«Ямочки, у него на щеках ямочки…» – в голове кто-то снова совершенно бесстыдно комментировал происходящее.

– Я к дяде Толе! – пришлось внести свою лепту.

– Он и тебе дядя? – его брови взлетели к застывшему козырьку засаленных волос.

– Он друг семьи, – отрезала я.

– Фух, у нее есть семья, – Максим передавал новости тете Оле, что, укутавшись в теплый халат, подбегала к воротам.

– Шутник мне нашелся! – хозяйка дома шлепнула племянника по спине. – Здравствуй, Кира, заходи. Толик совсем слег…

Я бросила на парня косой взгляд и прошла за тетей Олей в дом. Ее муж и вправду лежал на разложенном диване, шевеля лишь руками и с опаской вертя шеей.

– Что, так все плохо? – спросила я с порога.

– Ох, да, дочка. Что там Валюша передала? – простонал он.

– Настой от радикулита, – я выставила банки на стол. – Но ведь может быть и грыжа! А может вообще пиелонефрит… В сырой яме сидите сутра до ночи. Вы б к врачу сначала, а?

– Ну, вот если Валино зелье не поможет, то к врачу пойду, обещаю, – заулыбался он моей заботе.

– Это не зелье, – он развеселил меня таким сравнением. – Это жидкость для компрессов!

– Ее греть надо? – тут же засуетилась тетя Оля, неся махровое полотенце.

– Сейчас не надо, банки еще горячие. А, когда остынут, тогда и погреете. Но не до кипения! – указательный палец непроизвольно взмыл ввысь и я им, шутя, погрозила.

Из угла раздался смешок. Там оказался Максим. Он закрыл рот рукой, стараясь сдержать приступ смеха. Я нахмурилась и показательно отвернулась.

– Дядь Толь, только ведь это…

– Что? – дернулся он.

– У меня машина не заводится!

– Машина? – донеслось из угла, на который я принципиально теперь не обращала внимания.

– Мне в понедельник в институт надо, а тут такая напасть…

– В институт? – словно попугай повторял Максим.

– Да, вон, – дядя Толя поднял довольно длинную руку с крупной ладонью и указал ей в угол. – Племянник мой посмотрит. Он уже лучше меня разбирается.

– Ну, не лучше, – парень скромно зачесал затылок.

– Машина у бабушкиного дома осталась. Я думала приехать, но моя копейка снова не завелась.

– Не переживай, он придет посмотреть, – заверил дядя Толя. – Через сколько зайдёшь? – он тут же обратился к парню.

Тот зачесал лоб грязной ладонью и, кинув яркий взгляд, игриво произнес:

– Через полчасика!

Я кивнула, попрощалась с хозяевами и вышла из дома.

– Постой! – раздалось вслед. – Я Максим.

Он протянул мне измазанную мазутом руку, которую я не торопилась жать.

– Кира, – ответила я, приветливо помахав вместо рукопожатия.

Парень заулыбался, снова пробежав по мне взглядом.

– Скоро буду, – он направился к яме, над которой стоял чей-то москвич, и, не оборачиваясь, спрыгнул в нее.

Я вышла за ворота и лишь тогда ощутила, как бешено заколотилось сердце.

«Самые судьбоносные встречи случаются именно тогда, когда мы меньше всего к ним готовы…» – предательски всплыли в голове слова бабушки.

Вбежав в дом, я скинула галоши и подлетела к зеркалу.

– Что с тобой? – обомлела бабушка, наблюдая, как я второпях расчесываю спутанные волосы.

– Там этот… Ну, придет сюда машину мою смотреть… – отчего-то я потеряла способность внятно изъясняться.

– Максимка что ли?

– Угу, – я завязала тугой хвост и принялась пудрить лицо.

– Я так и знала, – послышалось из кухни.

– Что ты знала? – я подлетела к шкафу, стягивая с себя вытянутый свитер.

Бабушка молчала. А потом внезапно заявила: