В больницу с пулькой от пневматического ружья в глазу поступила тринадцатилетняя Ханна Дженсен. Ей провели срочную операцию, после которой она теперь восстанавливается. Двенадцатилетний Патрик Макконел пострадал от потери крови и травмы головы.

Шестидесятилетняя свидетельница Эллис Велчер заявила, что незнакомый ей упомянутый мальчик приехал к ней на велосипеде с незнакомой ей девочкой на багажнике. Что произошло, могут объяснить только эти двое – девочка и мальчик, но они до сих пор без сознания.

Тем временем мой отец Джо Макконел, главный помощник прокурора округа Ольстер, подающий надежды демократ и будущий член законодательного собрания штата Нью-Йорк (выборы должны были состояться менее чем через два месяца), не колеблясь, выложил все полиции. Да, у сына есть воздушка «Ред райдер». Нет, дома ружье не нашли. Вслед за этим из футбольного лагеря выдернули моего брата Шона, и он показал, что Мэтью Уивер – мой друг, и мы часто ездим на велосипедах в Свангамы, спрятав воздушку в чехол для удочек.

Тогда я стал по крайней мере не единственным подозреваемым.

За Мэтью, как я понимаю, поехали, однако дома не застали. Он укатил на велосипеде в парк Маннаха, велик спрятал в зарослях папоротника и, подражая участникам движения за выживание, решил, что продержится у Джекобскилских водопадов на диете из дикой голубики. И если бы не встреча через четыре дня с большим черным медведем, после которой Мэтью бросился наутек прямо в объятия к охраннику парка, наверное, по сей день жил бы на манер Маугли Маннахи.

Примерно через час после того, как я очнулся в больнице и мама сообщила, что у меня проломлена голова, но заверила, что я поправлюсь, в палату вошел отец с двумя детективами.

Я тронул разбитую опозоренную голову и заявил, что ничего не помню, но это не была осознанная тактика. Однако выяснилось, что моя временная амнезия пришлась кстати: вскоре я узнал, что к Ханне сознание вернулось на несколько часов раньше, чем ко мне, и полицейские инспекторы уже успели с ней поговорить. Качая головами, они достали блокноты и рассказали о том, как тринадцатилетняя девочка потеряла левый глаз. Вот как это случилось.

Вчера утром около одиннадцати часов Мэтью Уивер, Ханна Дженсен и я поехали на велосипедах со стоянки у мотеля О’Салливана в Свангамы.

Мэтью привел нас на место в лесу, где мы с ним часто тусовались.

Там он меня отослал.

Я ушел.

Мэтью привязал Ханну к дереву.

Несколько минут он стрелял в нее из моего пневматического ружья.

Ханна потеряла сознание от боли, когда одна из пулек попала ей в левый глаз.

Неясно, сколько времени она находилась без сознания, но через несколько минут после того, как очнулась, там появился я.

Я плохо держался на ногах, ослаб от потери крови из раны на затылке.

Тем не менее помог Ханне освободиться и добраться до людей.

Где сам потерял сознание.

Разве?

Очень даже эффектно.

Иногда ничего не приходится делать, все само складывается «на ура».

Затем детективы спросили, откуда у меня большая дыра в голове. Я потянул время, будто давая рассеяться туману в мозгу, и ответил, что после того, как Мэтью прогнал меня, я гулял, чтобы убить время, и наткнулся на змею. Испугавшись, что это гремучник, побежал, но впопыхах споткнулся и упал. Нет, понятия не имею, где теперь Мэтью. Да, я готов показать место, где происходил расстрел, и сообщить, что мы там делали. Буду рад помочь всем, чем смогу.

Отец ласково взял меня за плечо.

– Молодец, Пэтч, – произнес он. – Просто отлично.

Сегодня, вспоминая об этом, я не сомневаюсь, что тогда отец в последний раз в моей жизни был мною горд.